Очищение нации. Насильственные перемещения населения и этнические чистки в Румынии в период диктатуры Иона Антонеску (1940–1944)

В первой половине июля 1941 г. начальник Второго отдела (разведка) румынского Генерального штаба (начальником Генерального штаба на тот момент был бригадный генерал Александру Иоанициу) отправил телефонограмму начальнику Второго отдела IV румынской армии (армией на тот момент командовал корпусной генерал Николае Чуперкэ), подполковнику Александру Ионеску с приказом принять меры «по устранению иудейского элемента с бессарабской территории (Буковину к тому времени уже „освободили”. – В. С.) через организацию и задействование групп, действующих впереди наступающих румынских войск». А. Ионеску в ответ доложил 13 июля, что он уже одобрил план действий в этом отношении, который начиная с 9 июля введен в действие. Созданные с этой целью группы имели задание «создавать в селах неблагоприятную для иудейских элементов обстановку таким образом, чтобы население само искало, как их устранить самыми подходящими и сообразными обстоятельствам средствами. К моменту прихода румынских войск обстановка должна быть создана и действия начаты». Группы должны были быть составлены из «элементов <…> из освобожденного от советского господства бессарабского населения, с проверенными убеждениями», предпочтительно из таких семей, которые «пострадали от гонений советских властей». Этим людям следовало распространять – через родных, знакомых, антисоветских элементов – «идею коллективной защиты от иудейской угрозы» (выделено в оригинале. – В. С.). Вербовку среди них надо было проводить, взывая к их «патриотическим чувствам», а также «удовлетворяя их некоторые легкоисполнимые неотложные желания (очевидно, меркантильного свойства. – В. С.)». Одновременно им можно было «сделать предложения, [касающиеся] предоставления [в будущем] моральных и материальных компенсаций за развернутую на национальном поприще деятельность»[718].

В самом деле, еще до издания процитированного выше приказа второго отдела Генерального штаба румынская армия уже действовала в этом духе; многие источники указывают на то, что прибытию румынской армии в города и села провинции предшествовали слухи о том, что румыны желали, чтобы местные христиане устроили еврейские погромы. Местным жителям было сообщено, что в течение ближайших трех дней им дозволяется совершать любые насильственные действия против своих соседей-евреев. Практически каждый выживший еврей из сельской местности провинций упоминал впоследствии о погромах в первые три дня после прихода румын; организованные задержания и казни совершались одновременно с погромом или сразу после него[719]. Из этого правила известно лишь одно исключение. Согласно свидетельству Хаима Шамиса из села Выртекауцы в северной Буковине, немедленно после своего прибытия румыны арестовали местных евреев, всего 12 семей, и отконвоировали их к месту расстрела на окраину села. Но сельчане, узнав о намерениях румын, собрались и перегородили им дорогу. Упав на колени, они умоляли их освободить свои жертвы. Румыны повиновались и освободили евреев[720].

«Погром» – этим русским словом евреи Румынии назвали антисемитские акты насилия, совершённые толпами местных жителей в селах и городах Бессарабии и северной Буковины в 1941 г.[721] Действительно, во всех населенных пунктах провинций были отмечены действия, которые, как правило, ассоциируются с этим понятием: коллапс порядка, массовое разграбление имущества, беспричинные избиения и унижение жертв, а иногда и их убийства бесчинствующими толпами местных жителей[722]. Но за термином «погром» скрываются серьезные различия в формах и методах массового насилия: в то время как в одних местах погромщики предавались преимущественно грабежу и избиению своих жертв, не совершая систематических убийств, в других евреев убивали преднамеренно и систематически.

Примером первого типа был погром, зафиксированный в городе Сокиряны, который в 1941–1944 гг. входил в состав провинции Буковина, хотя он принадлежит к исторической Бессарабии[723]. Румынская полевая разведка вступила в город 8 или 9 июля 1941 г., и командовавший офицер, взобравшись на танкетку, на которой они прибыли в город, выступил со страстной речью против большевиков и евреев. За ним последовал местный православный священник, который благословил румынскую армию, и медбрат Крох-малюк, который говорил в том же духе, что и румынский офицер. Вслед за этим жандармы, которые, видимо, тем временем вступили в село, объявили, что разрешен погром евреев. Последовали грабежи и насилия, которые продолжались три-четыре дня – несколько дольше, чем в других населенных пунктах[724].