Oculus. Как создать лучшую в мире VR компанию и потерять все?

В это время года, когда воцаряется снежное безмолвие, а световой день длится всего четыре часа, почти всем приходится нелегко. Но Лавалль, как часто поддразнивала его Ершова, «лю-у-у-убил непогоду». Что он мог сказать? Погода и вправду не радовала; мороз, темнота и оцепенение вносили свою лепту, но Стив находил особое удовольствие в ощущении безмятежного покоя, привнесенного ненастьем. В интеллектуальном плане это состояние отлично проясняло мысли, да и в физическом отношении он никогда не чувствовал себя так хорошо. Как бы то ни было, жизнь в Финляндии избавила его от хронической астмы и приступов аллергии, досаждавших ему на протяжение всей жизни. Вот поэтому, когда он пробирался сквозь снег в поисках кого-то, кто поможет починить кастомные монтажные платы, присланные Маккоули из Китая, на его лице застыла игривая мальчишеская усмешка.

Но для Ершовой жизнь в Финляндии обернулась тяжелым испытанием. Она выросла в Украине, так что ее пугал не столько холод, сколько недостаток солнечного света – это было просто невыносимо. К тому же она соскучилась по Чикаго – Анна работала в Университете Иллинойса. Понимание цели в жизни, приобретенное в университетские годы, стало одной из причин, побудивших ее уговорить Лавалля в первую очередь рассмотреть предложение Oculus.

Когда муж после первой деловой поездки заявил: «Они всего лишь мальчишки, но я полагаю, у них есть какие-то особенные разработки, из которых, возможно, что-нибудь да выйдет», его слов хватило, чтобы разжечь ее любопытство, причем до такой степени, что она и ее муж загорелись желанием помочь Oculus решить проблему отслеживания движений. Но как бы ее ни увлекал интеллектуальный вызов (равно как и возможность работать с мужем), она по-прежнему считала виртуальную реальность блажью. Однако ее мнение изменилось, когда Лавалль, вернувшийся из второй поездки в Oculus (в этот раз в Ирвайн), привез с собой один из прототипов Лаки.

«Просто взрыв мозга», – сказала она, опробовав устройство в действии. – «Да, он самый!»

Но даже уверовав в технологию всей душой, и она, и ее муж явно не спешили принять постоянные просьбы Ириба перейти на работу в компанию и сменить статус консультантов на штатные должности в Калифорнии. Помимо необыкновенных возможностей – ведь им выпал невиданный шанс оказаться в авангарде новой коммерческой технологии, решить нерешенные проблемы и определить направление развития виртуальной реальности, у супругов также имелись резонные опасения. Лавалль все еще оставался штатным университетским профессором, взявшим творческий отпуск для работы над важной книгой. Действительно ли он хочет отказываться от академической работы? Готовы ли они променять науку на бизнес? Есть ли у Oculus шансы хотя бы пережить свой первый год?

За этими вопросами, конечно же, следовали финансовые соображения. Если переходить на работу в Oculus на полный день, им придется отказаться от фиксированных университетских зарплат в обмен на лотерейный билет. В первое время им будут платить зарплату долями акций, которые в конечном счете могут обесцениться. Стоит ли вообще рисковать? От прежнего брака у Лавалля остались двое ребятишек, к тому же они с Ершовой хотели завести общих детей. Кстати, о детях… Oculus основал подросток, а управляли компанией преимущественно парни, которым еще не было тридцати. Конечно, некоторые из них, «мафия из Scaleform», как любовно прозвал их Лавалль, создали успешный бизнес в области межплатформенного ПО, но виртуальная реальность – совсем другое дело. В конце концов, когда речь заходит о возрасте и опыте, нельзя сбрасывать со счетов разницу поколений. Как бы то ни было, после недавней поездки в Ирвайн парни из Oculus показались Лаваллю очень милыми. Но для Ершовой все это не имело значения. «Дело не в том, что я тебе не верю, – сказала она. – А в том, что не важно, милые они или нет. Быть милым может всякий. Меня тревожит, как сложатся ваши отношения. По-моему, такие отношения чреваты насилием».

Разумеется, Ершова не имела в виду физическое насилие. Впрочем, то, чего она опасалась, не вполне подпадало и под определение психологического насилия. Насколько она могла судить по электронной переписке, эти парни не оценили заслуг Лавалля по достоинству. Хотя небрежение ее немного задевало, Ершова не особенно переживала на этот счет. По-настоящему ее заботил характер взаимодействия сторон – слишком уж все по-деловому! Задали вопрос – сделали запрос – получили результат. Если все сложится удачно: ах, отличная работа, чувак! Если что-то пойдет не так: ты не мог бы поправить? Возможно, такое впечатление складывалось из-за асинхронности электронных сообщений. Возможно, именно так и обстоят дела в мире бизнеса (следовательно, возраст тут ни при чем). Так или иначе, предложение казалось Анне неэтичным по сравнению с тем духом сотрудничества, который, как правило, витает в академической среде, где идеи сперва выдвигают, потом обсуждают, дорабатывают и под конец формулируют взаимовыгодное решение. А от переписки веяло опасностью и эксплуатацией.