Oculus. Как создать лучшую в мире VR компанию и потерять все?

Поначалу Митчелл и Чен пытались его подтянуть или, по крайней мере, заставить его нормально одеваться – туфли, никаких гаваек и блейзер для особых случаев. Также они пробовали обуздать его энергию, энтузиазм и напор, непроизвольно проскальзывающий в его речах и мыслях. Лаки доверял Митчеллу и Чену и охотно экспериментировал с более утонченными образами. Однако укрощенный Лаки смотрелся намного хуже, чем Лаки на взводе, потому что, несмотря на все риски и эпизодические недоработки, ему недоставало привычного огонька, способного осветить революцию. Им был нужен Палмер Лаки – разве что с некоторыми поправками.

Им требовалось, чтобы он отдавал себе отчет в том, как долго он говорит – не как он говорит (Лаки выдали карт-бланш, наплевав на байты звукозаписи), а сколько длятся его речи. Еще важнее было убедить Лаки всегда оставаться на позитиве – не только в отношении Oculus, но и в разговоре о партнерах, конкурентах и пользователях Интернета. Как дитя Сети, Палмер Лаки воспринимал гармонию между реальной и виртуальной жизнью как выражение собственной идентичности. Именно такой идентичности от него требовал Oculus, однако, выступая от лица компании, он должен был остерегаться того, что Митчелл называл «флеймерской психологией». Лаки и сам это понимал, соглашаясь, что так будет лучше. Он будет вести разговор в позитивном ключе, оставаться вовлеченным и сосредоточится на своей страсти к любимой технологии.

«У виртуальной реальности есть одно классное свойство, – сказал Лаки в интервью, – вы чувствуете, что вы в сущности парите в космосе, и это здорово для эффекта полного погружения… да и просто находиться в космосе невероятно круто».

«В Америке хватает ботаников, которых хлебом не корми, а только дай пробраться на космический корабль Marathon, – пошутил Нирав Патель, выступавший в роли второго ведущего, имея в виду космический корабль из популярного научно-фантастического шутера Marathon, разработанного студией Bungie. – Я страстно хочу примерить эту штуковину!»

Лаки вручил Пателю шлем, предлагая надеть его.

«О БОЖЕ!» – воскликнул Патель, как только шлем оказался у него на лице.

«Вам удобно?» – спросил Лаки.

«О ГОСПОДИ! ГОСПОДИ, Я НА БОРТУ КОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ!»

Поясняя, что происходит внутри шлема, Лаки случайно зацепил кабель шлема, и – ах! – экран внезапно погас. Несколько секунд мозг Лаки терзали мысли о том, как, должно быть, неловко все это выглядит со стороны. Но пока он от волнения не мог выдохнуть, изображение чудесным образом вернулось. Лаки торжествующе поднял руки и вздохнул с огромным облегчением. «Ф-фух, – сказал он, положа руку на грудь. – Ей-богу, меня только что хватил сердечный приступ».

В этом весь он, подумал Чен. Каков парень! Идентичность Палмера Лаки заключалась в том, чтобы быть ранимым, ехидным и восторженным, как ребенок в рождественское утро, – такова его суть.

«Это лучший день в моей жизни, – восхищался Патель. – Удивительно. Я вообще-то не люблю трехмерную графику, обычно у меня от нее болит голова, и я ненавижу себя за это, но это и вправду потрясающая трехмерная графика».

Повышая первые ставки, Лаки переключил тумблер и переместил Пателя на пляж. «Итак, сейчас, – воскликнул Лаки, – через несколько секунд он окажется в совершенно другом месте».

Как только Патель сориентировался на местности, он начал наклоняться вперед и назад, чтобы увидеть, отслеживаются ли движения тела так же, как и движения головы. «Так что же, получается, мне нельзя осмотреться?»

«Нет, – ответил Лаки. – Пока что доступно только ротационное отслеживание. На данный момент наша трекинговая система представлена акселерометром, гирометром и магнитометром. Так что… если повернуть голову, изображение будет моделироваться на уровне шеи… но если наклоняться вперед-назад, ничего не изменится. Мы работаем над этой проблемой; в коммерческой версии она будет решена. В принципе, это обязательная функция для предотвращения дезориентации у игроков, дополняющая эффект погружения».

Вскоре Патель снял шлем, и Пирс спросил, как он себя чувствует. «Скажу вам так, – пояснил тот, – когда снимаешь эту штуку и возвращаешься в наше измерение, кажется, будто ты и в самом деле вернулся в наш мир. Совсем не то, что смотреть в экран».

«В этом весь фокус – оказаться внутри игры»[41].

Хлоп! Чен и Митчелл «дали пять» друг другу, когда выпуск подошел к концу. Получилось так здорово, что Нейту удалось извлечь из этого шоу дополнительную выгоду в виде встречи с редакцией The Verge в их рабочем трейлере. В конце концов он все-таки продемонстрировал Rift Джошу Топольски.

* * *

«Давайте поговорим про Oculus Rift? – спросил Топольски через несколько часов после выхода флагманского шоу The Vergecast. – Этот VR-шлем, или VR-очки, открывает реальные перспективы для воплощения в жизнь идеи виртуальной реальности, на которой я вырос, надеясь и мечтая о том, что она станет частью нашей действительности. Сегодня вечером я примерил VR-шлем и получил самые невероятные и вдохновляющие ощущения в своей жизни. Мне просто снесло крышу, причем во всех отношениях».