Одержимый обувью. От багажника автомобиля до международной империи с выручкой в миллиард $

Хотел бы я увидеть лицо Шона, когда тем утром он открывал дверь. Надо отдать ему должное, он просто ответил офицерам: «Он здесь больше не живет». Они понятия не имели, что он мой племянник или что я нахожусь в том же здании. Они ушли, а я продолжал спать, несмотря на неистовые звонки Шона. Когда ему не удалось это сделать, он попытался связаться с моими знакомыми, которые смогли бы рассказать мне о происходящем. После этого последовали десятки других попыток до меня дозвониться. Следующие несколько лет я, наверное, больше так хорошо не высыпался. Примерно через час я проснулся и увидел не менее сорока сообщений, в которых писали, что я должен валить из здания, потому что мне с минуты на минуту предъявят обвинения.

Я вскочил с кровати, быстро надел джинсы и старую потрепанную футболку, а затем через грузовой лифт пробрался к запасному выходу. По дороге позвонил Питеру и рассказал о случившемся. «Встретимся у Ронни, я заеду за Джоэлом», – спокойно сказал он. Ронни был другом Питера, а Джоэл – моим адвокатом. Я помчался к офису Ронни, а спустя час Питер и Джоэл приехали за мной и отвезли в федеральный суд, чтобы сдаться.

Это был изнурительный и мучительный день, наступления которого я ожидал месяцами. Когда осенью 1999 года правительство обнародовало информацию о том, что принципалы из Stratton Oakmont (Дэнни и Джордан) и Monroe Parker (Брайан Херман) сотрудничали с правительством и свидетельствовали против десятков других людей, совершавших незаконные действия, Питер помог мне найти адвоката, Джоэла Вайнограда, на случай если я оказался в списке таких людей.

Все складывалось наихудшим образом не только для Дэнни и Джордана, но для всех стратонитов. Примерно в то же время мой старый друг Джейсон и еще трое брокеров, некогда работавших в Stratton, были арестованы за мошенничество с ценными бумагами. Джейсон работал в компании Джордана вплоть до ее закрытия, и на протяжении многих лет мы оставались близкими друзьями и компаньонами по гольфу. Он позвонил мне в день своего ареста, после чего я приехал в здание суда, чтобы внести залог на сумму в двести пятьдесят тысяч долларов.

Джейсон был освобожден под залог и все еще ожидал суда, когда в канун Рождества прокуроры попросили Джоэла встретиться со мной. Питер отвез нас в здание ФБР. Несколько лет назад я попросил его стать членом совета директоров в компании Steve Madden, и он больше не мог быть моим попечителем из-за конфликта интересов. Однако он по-прежнему оставался одним из моих самых близких друзей.

Мы с Джоэлом сидели за столом в тускло освещенной комнате с цементными стенами, где находились четверо или пятеро прокуроров, серьезные парни в потертых костюмах, которые зачитывали список всего, что они якобы на меня накопали. «Мы знаем, что вы принимали участие в махинациях с первичным размещением акций двадцати пяти компаний, – сказал мне один из них, – включая вашу собственную».

«Это абсурд», – ответил Джоэл. Он был седовласым здоровяком, разменявшим шестой десяток, и когда-то работал окружным прокурором в Бруклине. Джоэл уже понюхал пороху в жизни и для адвоката представлял собой идеальное сочетание влиятельности и дерзости. «У вас нет никаких доказательств».

«Эти обвинения сулят срок до двадцати пяти лет, – сказал другой парень, глядя мне прямо в глаза. – Поразмысли над этим. Тебе нравится перспектива провести столько лет за решеткой?»

«Не говори глупостей, – возмутился Джоэл. – Он останется на свободе. Мой клиент полностью невиновен».

Мы надеялись, что если будем решительно протестовать, по крайней мере дав понять о своем намерении продолжать бороться с обвинениями против меня, то они бросят дело. В конце концов, я знал много парней, которые были по уши в дерьме, при этом никогда не попадали в неприятности. В общем, мы планировали настаивать на моей невиновности и убедить их в нецелесообразности тратить на меня свое время. Мы надеялись, что вместо меня они переключаться на кого-то другого.

Последовала пауза. После чего в комнату ворвался один из парней, видимо, «хороший коп». «Послушай, мы хотим помочь тебе избежать этого приговора, – сказал он. – У тебя есть для нас полезная информация? Ты наверняка знаешь ребят, которые промышляют незаконными делишками. Ты получишь защиту и заодно поможешь раскрыть нам парочку дел».

Я понимал, к чему он ведет, и точно знал, каким будет мой ответ. Я не собрался носить прослушку, сотрудничать с правительством или заниматься чем-то подобным. По сей день люди насмешливо смотрят на меня, когда слышат об этом. Они не понимают, почему я не мог просто надеть прослушку, чтобы спасти свою задницу. Если бы мне действительно светило двадцать пять лет за решеткой, возможно, я принял бы другое решение. Однако Джоэл заверил меня, что даже при самом худшем раскладе я отсижу гораздо меньший срок, поэтому дело того не стоило. Мысль о тюрьме чертовски меня пугала, но я предпочел бы смириться с неизбежным, а не проходить через все это и в итоге стать стукачом.