Один день в декабре

— Давно бы прекратил, не будь он таким паршивым снобом.

— Он не сноб. Он отличный парень, и мне даже кажется, он меня любит.

До меня доносится омерзительный каркающий смех. Слишком поздно понимаю, что он срывается с моих губ.

— Что тебя так веселит? — Лори вскидывает брови, огонь ярости, полыхающий в ее глазах, становится еще более жгучим. — Мысль о том, что кто-то может меня полюбить, кажется тебе смехотворной?

— Ты его едва знаешь.

Лори подается назад, словно я ее ударил.

— Надо же, какой знаток по части любви выискался! — цедит она. — Да кто дал тебе право решать, сколько времени нужно человеку, чтобы влюбиться, — год, месяц или мгновение?

Мы буравим друг друга глазами, и внезапно я понимаю: она уже не та девчонка с Деланси-стрит. Она стала взрослой женщиной, у нее своя жизнь, и я больше не являюсь частью этой жизни.

— Значит, ты его любишь?

Лори отворачивается, всем своим видом показывая, что я не имею права задавать ей подобные вопросы. Особенно в таком тоне.

— Он очень много для меня значит, Джек, — говорит она неожиданно мягко.

В это мгновение она кажется такой беззащитной, что я чувствую себя последней скотиной.

— Вот и хорошо, — говорю я и не кривлю душой. Мне до жути хочется сжать ее в объятиях и не отпускать до тех пор, пока не оживет наша дружба, но интуиция подсказывает, что это будет неверным шагом. Ограничиваюсь тем, что беру Лори за руку и заглядываю в ее сердитые глаза. — Я вел себя как дурак. Прости. Ты ведь простишь меня, правда?

Я прошу прощения не только за то, что было сегодняшним вечером, но и за все, что было раньше. За то, что наврал ей, сказав, что не помню никакой встречи на автобусной остановке. За то, что целовал ее на пустынной заснеженной улице. За то, что всегда поступаю по-идиотски.

Проходит десять секунд, которые кажутся мне десятью минутами. Лори кивает и сжимает мою руку.

— Давай вернемся к нашим, — улыбаюсь я. — Сначала ты, потом я.

Лори снова кивает и уходит по коридору, не оборачиваясь.

За то время, пока мы не виделись, Лори стала взрослой. Возможно, мне пора последовать ее примеру.

14 мая

Лори

— Возьми трубку, Оскар, возьми трубку, — бормочу я, вновь и вновь перечитывая строчки письма.

Телефонные гудки ударяют мне в ухо. «Вы можете оставить сообщение на голосовой почте…» Блин! Я нажимаю кнопку отбоя и звоню снова, и снова слышу отвратный механический голос, сообщающий, что, к сожалению, Оскар Огилви-Блэк не может сейчас ответить на звонок. Я стою в пустой прихожей родительского дома, тереблю пальцами свой кулон. Я надела его на прошлой неделе, отправляясь на собеседование, и с тех пор не снимала, надеясь, что он притянет удачу. И представьте себе, сработало! Изнывая от желания сообщить кому-нибудь хорошую новость, посылаю Саре эсэмэску. Звонить ей бесполезно, сейчас она наверняка на работе и трубку взять не сможет.

Догадайся, кто НАКОНЕЦ нашел приличную работу? Я! Радуйся, Сар, я возвращаюсь в Лондон!

Отправляю сообщение. Через полминуты от Сары приходит ответ:

Ура! Иду в туалет, чтобы позвонить тебе. Жди!

Через несколько минут раздается звонок. Первые тридцать секунд я не могу произнести ни слова, потому что Сара восторженно верещит, вопит и охает. Представляю, как она исполняет танец радости вокруг унитаза, а ее коллеги с удивлением прислушиваются к доносящимся из кабинки звукам.

— Рассказывай, — немного успокоившись, говорит она. — Я хочу знать все подробности.

Наконец я получаю возможность должным образом сообщить свою новость.

— Это та работа, о которой я тебе рассказывала, помнишь? В журнале для подростков.

— Это там, где требовался консультант по личным вопросам?

— Именно! Я буду вести колонку и три раза в неделю давать подрастающему поколению мудрые советы насчет того, как вывести прыщи, выпрямить волосы и подготовиться к первому свиданию.

Я захожусь истерическим хохотом. Теперь, когда моя давняя мечта исполнилась, я, того и гляди, на радостях тронусь умом. Конечно, журнал не слишком популярный, и читать мои мудрые советы будет отнюдь не все подрастающее поколение Англии, а лишь незначительный его процент. Но это меня ничуть не расстраивает! Главное, я сумела наконец подняться на ступеньку, отделяющую один жизненный этап от другого. Кстати, надежд получить эту работу у меня было немного. Собеседование оказалось необычным. Две девицы лет двадцати обстреливали меня гипотетическими проблемами, которые я должна была мгновенно решать.

— Накануне выпускного вечера у Эммы появился огромный прыщ, — говорила одна, указывая на свой безупречный подбородок. — Что вы посоветуете?

К счастью, даже в этот момент мне пришла на помощь Сара. Перед глазами у меня возникла полка в ванной на Деланси-стрит.

— Надо попробовать судокрем. Вообще-то, считается, что он предназначен для детских попок. Но это мощное оружие против прыщей.

Девицы быстро записали мой ответ. Судя по всему, сразу после интервью они собирались обратиться за консультацией к фармакологу.