Один Христос. Два христианства

К сожалению, недостатки подобной схемы многочисленны и очевидны. Во-первых, согласно этой теории Христос не воскресает сам – его воскрешает Бог-Отец. Во-вторых, Он не спасает нас – он просто указывает нам путь, которым мы должны следовать. И, наконец, деяние Христа никак не сказывается ни на тех, кто жил до него, ни на тех, кто живет в других, нехристианских странах – а их большинство. Такая теория не имеет с христианством ничего общего. Невероятно, поэтому, что со стороны иерархов Церкви никакой реакции, никакого осуждения не последовало. Как, впрочем, и со стороны богословского сообщества, коллег Шоненберга, издателей христианской литературы… Делая вид, что они учат вере, эти люди на самом деле ее оставили и никто, похоже, этого не заметил. А возможно это оказалось лишь потому, что Римско-Католическая Церковь как учреждение, по крайней мере, во Франции, практически утратило Веру. Более подробное развитие этой темы вы найдете в моей книге: Чтобы человек стал Богом.[94]

Некоторые Богословы попытались пойти другим путем. Так, о. Тейяр де Шарден рассматривает тело Христа как «ко-экстенсивное физическим масштабам Длительности и Пространства».[95]«Мир исполнен Бога», – повторяет он.[96] В своем теле Христос являет Бога в материи и приобщает ее Себе. Рисуя эту грандиозную картину, отец Тейяр во многом сближается, сам того, вероятно, не зная, с богословием греческих отцов и православной традицией. Однако он, в отличие от этой традиции, рассматривает это превращение материи в Тело Христово как дело будущего. По его мнению, полнота Божества не присутствовала в творении изначально. Будучи ученым-палеонтологом, о. Тейяр все рассматривает с точки зрения эволюции. Становление мира Христом, как полагает о. Тейяр, откладывается на конец времен и является результатом не столько обращения, сколько естественной эволюции: «„Нести грехи виновного мира“ означает, в терминах Космогенеза, „нести бремя Мира, переживающего эволюцию“». В мире, развивающемся под внутренним воздействием Тела Христова, святость, по мнению о. Тейяра, будет стяжаться все легче и станет частым явлением. Все истолковывается им с точки зрения эволюционной теории. Моральная и духовная эволюцию сводится к эволюции биологической. Тайну личной свободы он в расчет не берет. Слабости такого воззрения на мировую историю настолько очевидны, что много последователей у него не нашлось.

Среди его сторонников, однако, заслуживает упоминания Жерар Донадье, ученый и богослов, читавший курсы основного и сравнительного богословия в Колледже святого Бернара в Париже.[97] Но даже для него картина, нарисованная Тейяром, является лишь одним из множества способов представить христианскую веру сегодня. Некоторые из таких способов он предлагает сам. Но в теориях Тейяра его особенно привлекает их научный аспект. Огромное преимущество его концепции состоит в том, что она распространяет Христа на весь мир. (Открытие это не ново: греческие отцы с самого начала знали это не хуже него.) Но его христология остается пленницей нашего представления о времени – представления, естественного для палеонтолога, все еще мыслящего в терминах «эволюции». Отсюда и его странная теория о Христе как точке Омега, к которой стремится вселенная – точке, чье действие доходит до нас из будущего, из конца времен. Современная наука в лице квантовой физики открывает нам, что на определенном уровне реальности времени больше не существует – истина, знакомая как Западным мистикам, познавшим ее на собственном духовном опыте, так и восточным отцам, сочетавшим в себе мистиков и богословов. Отцу Жерару Донадье богословие о. Тейяра может показаться очень современным, тогда как мне представляется, что его оставили позади уже греческие отцы IV века, чьи прозрения я лишь проиллюстрировал достижениями современной науки.