Одиночество контактного человека. Дневники 1953–1998 годов

«Жаргон – это намек, знак для посвященных, он, как знак, объемнее и ближе к художественному тексту».

«Тынянов – Эйнштейн литературоведения. Его теория относительности: может быть так, но может быть и иначе».

«Восприятие произведения различно в каждую эпоху. Каждая эпоха сгущает то и берет то, что ей больше нужно».

«Шкловский – это не ход конем, а ход блохой. Он скачет».

2.4.84. Вчера я, Саша и Миша Яснов-Гурвич[801] были у жены Бена Лифшица Екатерины Константиновны Лифшиц.

Ей за 80. Красива. По крайней мере, стройна, разумна, интеллигентна и с очень ясной памятью. Рассказывала о Лифшице. Арестовали в 39‐м. Услышала сапоги. Он в нижнем белье. Сказала: «Оденься». Очень спокойно. Охранник подал халат. Дворник сидел в коридоре. Уходя, он сказал: «Я не виноват, мне поможет вера в Бога».

29.5.84. Читаю Ан. Кима «Белка». Книга удивительная, иногда ощущение очень значительной вещи, полная раскованность, мировая душа.

4.6.84. …Прочитал роман Толи Кима «Белка», произведение удивительное, на голову выше всей текущей литературы, событийный роман о единстве вселенной, притча, черт знает что.

Звонил ему домой, но не застал. А сказать хорошее хотелось.

12.7.84. Гуляли с Герасимовым. Говорил о Юнне Мориц… Сказал, что они шли, увидели Наровчатова[802] с Галей, женой.

Юнна издалека сказала:

– Господи, какая над ним черная туча.

Так и было. Галя через год умирает, он за ней.

Жуткий конец предсказала Аграновскому[803] – подтвердилось.

Мне в Греции она сказала, что у меня голубая сфера, чистая. Может, и вывезет меня эта сфера?!

24.9.84. Значительнее иных Морозов Александр Антонович[804], профессор, лауреат, но человек одинокий, его не любят эстеты типа Адмони, шумный, писклявый, но образованнейший.

Читал его статью об эмблематике XVIII века – знак, символ. Любопытно.

1.10.84. Гуляли с Морозовым. Два удивительных факта. Авторы Луки Мудищева – цензор Лонгинов Михаил Николаевич, Дружинин, автор «Полиньки Сакс», и Дьяков, средний писатель.

Но хорош цензор.

Сказал со слов Вас. Базанова[805], что Федор Крюков[806] – родственник Шолохова по жене[807]. Удивительно!

17.12.84. Из доклада Н. Я. Эйдельмана о встрече Пушкина и Николая Первого.

– Благодарность – первый признак цивилизованного человека.

– Г-жа де Сталь говорила: «В России все тайна и ничего не секрет».

– Лучше иметь мудрость охранительную, чем ломающую, – понял Николай Первый.

– От частичных мер (спор об отмене крепостного права – как бы им хуже не стало?).

– Разница информации. Мать-императрица, увидев гроб Александра Первого, упала с криком:

У анг. посла: – Нет, это не мой сын!

У нем. посла: – Да, это мой сын!

Часто версия интереснее факта.

29.1.85. 125 лет Чехову. Вечер в Союзе.

Одно выступление замечательное – это Виктор Розов, два хороших – Билинкис[808] и Сергей Антонов[809].

Розов спокоен и артистичен. Объявляется название Ниновым[810]: «О чем грустил Чехов?». Розов реагирует: «О чем грустил Чехов, о том грущу и я».

– С детства Чехов проникал в мою жизнь. Вначале фразами: «Суп из слоновой пасты», «Гороховый суп из фасоли». Очарование овладело нами, хотелось быть хорошими.

В 20‐е годы увидел «Вишневый сад». Вышел потрясенный, перешел переулок, уткнулся лбом и плакал у забора. Это была вершина блаженства, Чехов очищал и омывал меня.

Театр моет душу, она пачкается о жизнь и нуждается в очищении. Чехов выражает гармонию мира, спокойней от него становится на душе.

Чехов не мог дать позитивной программы, не был философом. И слава богу! У него был свободный ум. Славянофилы были умными людьми, но они были рабами идеи ограниченной и не смогли создать ничего толкового.

Чехов убивал в себе раба. Я тоже это пытался, это сложно, за это бьют по шее.

Что привнес Чехов? Скромность? Нет. Отвращение к фальши.

Вот любовь у Шекспира (читает).

Вот у Чехова:

– Это какое дерево?

– Вяз[811].

Когда театр не знает, как ставить, он придумывает решение. Актеры бегают, кричат – это решение. А наполнить нечем.

В Италии смотрел «Три сестры», где не было Тузенбаха и играли пять артистов. Это тоже решение.

И все же этот милый Чехов заглянул туда, куда никто не заглядывал. Мы боимся: только бы не заглянуть, не увидеть, а тебя уже и несут. А он говорил: «Если хочешь стать оптимистом… вникай в жизнь».

И о том, как понимать пьесы. Комедия-драма. Это был спор двух гениальных людей – Чехова и Станиславского. Победил Станиславский. Иначе ставить Чехова никто не умеет. М. б., в будущем кто-то сумеет не так.

Понимание жизни воспитывает мужество. Устоять на ногах или встать на четвереньки – это зависит от тебя самого. Чехов учит крепче держаться на ногах.

Сергей Антонов. О собственном достоинстве людей – сквозная идея Чехова. Говорит, видел в Индии гравюру – Тамерлан держит ноги на Баязиде, а жена Баязида голой прислуживает царю. Баязид стоит на четвереньках, как скамейка[812].

580 рассказов до Сахалина, 14 после…

Разбирает рассказ «Враги» – кто имеет право на горе.