Одиночество. Пути преодоления: в Церкви, семье и обществе

Здесь нельзя исходить из каких-то поверхностных, общих соображений. Например: «У меня ребенку все равно будет лучше, чем в детском доме». Да, возможно, что лучше, но ему должно быть не лучше, чем там, — не лучше, чем в детском доме, чем на улице, чем в концлагере… Ему должно быть у тебя в доме хорошо. И если ты берешь его, то обязан понимать, что он должен стать твоим в большей даже степени, чем стал бы твой собственный ребенок. С ним надо быть необычайно бережным, потому что не только он для тебя не свой по плоти, но и ты для него не свой, но ты большой и сам на своих ногах стоишь, а он от тебя зависит. И безусловно, с какими бы испытаниями ты отныне ни столкнулся, он никогда не должен увидеть на твоем лице даже тень сожаления о том, что ты его взял. А неожиданности могут быть самые разные, потому что ты не знаешь, что было у ребенка в прошлом, не знаешь, как правило, его родителей и родственников и не можешь предугадать, что всплывет в его жизни, здоровье, характере в тот или иной момент.

Еще раз скажу: в этом вопросе все зависит от конкретного человека, от конкретной семьи, а не от общих соображений. У меня есть знакомая семейная пара, где много лет назад произошла трагедия: погиб единственный и любимый ребенок. Собственно под влиянием этого и муж, и жена пришли по-настоящему в Церковь. И через некоторое время они удочерили девочку с очень тяжелым заболеванием. Казалось бы, после такого горя брать на себя еще такой крест… Но как раз они оказались к этому готовы, и это действительно стало наполнением их жизни и полностью ее изменило.

Но только ни в коем случае не говорите даже самому себе: «Мне нужно взять ребенка, чтобы избавиться от одиночества». Чтобы не было одиноко после работы по вечерам, можно взять из приюта собаку или завести попугая. А ребенка нужно усыновлять или удочерять ради служения этому ребенку, а не ради себя самого. Иначе ожидания окажутся обманутыми, а воспитание этого ребенка превратится в крест, нести который будет очень тяжело, потому что ты сам дерзостно и безрассудно его на себя взвалил.

В православных СМИ, в церковной проповеди много говорится и пишется сегодня — и совершенно верно — о ценности семьи, о благословенности семейной жизни, о родительском счастье. Но с чем угодно полезным и нужным можно порой переборщить. И в некоторых храмах бывает такое: священник буквально в каждой воскресной проповеди говорит о семейной жизни, о том, как высоко назначение матери-христианки, о том, как прекрасна женщина во время беременности, о том, как хорошо, когда в семье детей много и они с малых лет приучаются делиться друг с другом… И у людей, у которых детей нет, а может быть, и вообще нет семьи, появляются сомнения, доходящие до уныния: а им-то как тогда спасаться? Может быть, они, если к подвигу монашескому не имеют тяги, а семейной жизни не сложилось, вообще к христианской жизни малопригодны?

Как-то один веселый литературный герой, вырывая украденный с грядки огурец из рук невеселого героя, назидательно сказал: «Не делайте из еды культа!» После чего огурец съел сам. Вот и здесь можно было бы сказать: «Не делайте культа из семьи». Ничто на земле не является безусловной ценностью, кроме сотворенного Богом человека и тех отношений, которые между человеком и Богом возможны.

Есть различные образы существования и бытия, которые по Промыслу Божию устраиваются для конкретных людей. Мы видим в истории Церкви примеры, когда человек не становился монахом, но и не вел семейную жизнь, и это бывало не по стечению обстоятельств, а вследствие осознанного выбора. И люди эти — разные: то святой праведный Василий Блаженный или святой Прокопий Устюжский, а то философ Григорий Сковорода или адмирал Федор Ушаков. Кто может сказать, что их жизнь была не угодна Богу? А сколько случаев бывает, когда полюбил один человек другого, а этот человек умер, вступить в брак они не успели. И не хочет тот из них, кто продолжает свою земную жизнь, никого другого себе в супруги. Разве его жизнь может быть этим противна Богу, неполноценна? Разве нужно убеждать его создавать семью и рожать наследников, потому что «так спасительнее»? Я уверен, что конечно же нет. Даже если человек любил и был предан любимым, а теперь, пережив это предательство, ни с кем не хочет связывать свою жизнь, я считаю, что это вполне может быть оправданно. Может быть, у него еще возникнет желание с кем-то создать семью, но вполне возможно, что и нет.