Одиссея капитана Флинта, или Остров без сокровищ 2

Эктор, не говоря ни слова, запустил руку под полу сюртука, извлек здоровенный пистоль с затейливо изогнутой рукоятью. Золота и самоцветов было на нем столько, что ювелиры из Хаттон-Гардена пришли бы в восторг. Потом Эктор пошарил за отворотом ботфорта, извлек длинный кинжал. Драгоценных камней на нем было поменьше, но размер их внушал уважение. (Кстати, пострадавшая на горных кручах нога Эктора стала сгибаться после этого совершенно нормально: старый пройдоха всего лишь хотел эффектно, при всех, предъявить свои трофеи.) Но это было еще не все…

Он снял свой грязный и замызганный заплечный мешок, с такими странствуют по дорогом Англии бродяги. Положил на палубу, распустил завязки — и в свете фонаря блеснули самоцветы и золото.

— Извини, дружище, но это все, что я сумел сберечь из доверенного мне сокровища — забрал из ящика Людовика, что лежало сверху, выбирать самое ценное времени не было. Я пристрелил осла, чтобы затруднить доставку ящика на бригантину и попытаться как-то его отбить… Увы, мне это не удалось, я видел, как последний третий ящик увезли на «Красотку». И видел, как вы подняли ее на воздух, отправив сокровище твоего деда на дно. Мне очень жаль, что так получилось.

— Эктор… ты жив, и это для меня самое главное, и за это, а не за золотые побрякушки я благодарен тебе больше всего. А большего на твоем месте не сделал бы и сам Флинт… Но мне пригодится его опыт, я навербую в Бразилии водолазов-ныряльщиков, — надеюсь, глотать под водой кинжалы они не додумаются. Вернусь, и все-таки сделаю, что должен.

— Нет, друг мой Джим, — сказал Ливси, — ныряльщиков вербовать не стоит. Не хочется тебя расстраивать, но ты знаешь, какая глубина там, где ты утопил «Красотку»?

— На карте не указаны глубины для того места… Очень глубоко, да?

— Помнишь бухту линя, что лежала возле моей китовой пушки? Мак-Тавиш все-таки выпалил гарпуном по бригантине. На всякий случай — если бы твой выстрел принес не тот результат, что мы планировали, и дело бы дошло до абордажа, удачный выстрел майора мог бы уменьшить число противников на одного или даже на двоих. Мы не успели увидеть, поразил кого-то гарпун или нет, твой план сработал и бригантина взорвалась. Гарпун застрял в той части корпуса, что быстро ушла на дно, при этом линь размотался почти весь. Там глубина без малого двести саженей, Джим. Ни один водолаз не донырнет.

— Судьба… — только и сказал я. — А с ней, вы правильно говорили, доктор, не спорят.

К нам подошел один из французских матросов, начал что-то говорить — и замолчал, широко раскрыв рот и уставившись на поблескивающие оружие. Я торопливо запахнул рогожку, прикрыв трофеи Эктора, и подумал: поздно, теперь французы узнают всё, и хорошо бы не откладывая, уже утром, принять меры, чтобы не случился новый тур нашей старой доброй игры «Резня за сокровища». Призрак богатства может сбить с пути истинного мирных китобоев. И даже потомка галантерейщика.

Ливси тем временем вернул матроса из мира грез резким вопросом, услышал ответ, — и помрачнел.

— Что у нас плохого? — поинтересовался я.

— Пленный пришел в себя. И вообще, похоже, легко отделался и двинулся на поправку. Я, честно говоря, надеялся, что он тоже отдаст Господу душу. Ума не приложу, что с ним делать.

— Пленный?! У вас есть пленный?! И вы молчали?

— Не было случая сказать, ты, друг мой Джим, слишком быстро погнал всех к Эктору на выручку. Среди обломков бригантины плавали мертвецы, но некоторые еще подавали признаки жизни, и мы подобрали троих. Один умер почти сразу, другой два часа спустя, а этот, похоже, оказался удивительно удачливым человеком. Отделался, как и ты, контузией.

Я первым делом спросил о главном:

— Вы не поискали среди трупов Грея и Смоллетта?

— Поискали, их там не было. Я и до того их не видел на палубе бригантины. Но они могли находиться внизу и уйти на дно.

— Надо немедленно допросить пленного. Мне надо знать точно, прикончил ли я двух мерзавцев, или же придется завершить дело на острове. Жаль, Сильвер сейчас не с нами. Он, как сам признавался, хорошо умеет делать людей словоохотливыми и правдивыми. Пойдемте, попробуем расспросить сами… А будет молчать… Ну, до Северной стоянки час ходу.

— Джим, Джим… Мы все джентльмены и не опустимся до пиратских методов.

— Мы не опустимся, доктор, — согласился я. — Мы просто отвернемся, когда старина Джон займется делом.

— Нет, — жестко сказал Ливси. — Это мое судно и мой пленник, и такого я не допущу.

— Я мог бы попробовать более цивилизованные методы допроса, — неуверенно сказал Эктор. — Основанные на проникновении в душевный мир преступника, на поиске логических противоречий в его словах, на… — Они оборвал сам себя, махнул рукой. — Нет, всё это слишком долго и требует спокойной обстановки. Предлагаю припугнуть его кнутом — мистером Эндерби и его методами, а затем посулить какой-нибудь пряник…

— Какой? Руку и сердце Пэт, а в приданое — оружие, что ты сберег?

— Свободу, например.

— Нет, — отрезал я. — Нельзя отпускать таких людей гулять по свету. Мы совершим подлость в отношении тех, кого он встретит на своем пути.

— Хм… — сказал Ливси.