Одна медицина. Как понимание жизни животных помогает лечить человеческие заболевания

Во время пандемии COVID-19 новостные каналы наводнили сюжеты о пациентах, подключенных к аппаратам ИВЛ. Эти устройства помогают проталкивать обогащенный кислородом воздух в отказывающие легкие в надежде, что время исцелит. Хотя эволюция человека длится вот уже шесть миллионов лет, человеческие легкие дышат этим новым и весьма странным образом лишь последние 70 лет.

Прямо сейчас сделайте глубокий вдох и почувствуйте, как опускается ваша диафрагма и сокращаются межреберные мышцы, поднимая и раздвигая ребра. При этом в слоях между внутренней частью грудной клетки и упругими легкими создается отрицательное давление. Оно воздействует на 500 миллионов крошечных воздушных пузырьков, альвеол, позволяя им наполниться воздухом. В этот момент легкие расширяются. Так рождается ваше дыхание.

В своей первой книге «Реанимация: истории на грани жизни и смерти» я рассказал историю двенадцатилетней девочки Виви, которая стала первой в мире пациенткой ОРИТ во время эпидемии полиомиелита в Копенгагене 1952 года.

Поскольку она не могла дышать самостоятельно, в ее шее проделали отверстие. Студенты‑медики сжимали соединенный с трахеей резиновый мешок, поддерживая жизнь Виви противоположным образом: с помощью положительного, а не отрицательного давления.

За годы, прошедшие после лечения Виви, мы поняли, как новая техника дыхания влияет на легкие. Хотя аппараты ИВЛ могут спасти пациентов со многими заболеваниями, включая коронавирус, при неправильном использовании они превращаются в орудия смерти. На первых курсах медицинской школы я видел, как пациенты умирают от побочных эффектов искусственного дыхания. Наши легкие не рассчитаны на воздействие такой силы. Под напором положительного давления их нежная оболочка рвется, трескается, отекает и покрывается рубцами. Альвеолы лопаются, из‑за чего воздух попадает в область вокруг сердца, под кожу и даже в лицевые ткани. Мне бесчисленное количество раз приходилось устанавливать пациентам пластиковые трубки, чтобы предотвратить скопление лишнего воздуха в грудной полости, чреватого остановкой сердца.

Однако бразильские водяные лягушки, африканские ящерицы и даже мой пес Честер знают, как правильно и безопасно применять аппараты ИВЛ. Более 400 миллионов лет эти животные дышат, используя положительное давление. И все они помогут Касперу.

Как только застывшее, безжизненное тело Каспера доставили в больницу, врачи приняли судьбоносное решение. Они решили, что человека нельзя признать мертвым, пока он не согрет и не признан мертвым. Они решили, что все семь детей, доставленные в отделение неотложной помощи, не будут признаны мертвыми, пока их не согреют и не признают мертвыми. И медикам, и детям предстоял очень долгий день. Персонал больницы занялся важнейшим делом: нужно было безопасно разогреть кровь и тела пациентов. Безопасно – значит медленно. Чтобы подарить Касперу и его друзьям шанс на выживание, врачи должны были защитить их легкие.

В трахею Каспера, в пространство между его голосовыми связками, ввели небольшую гибкую пластиковую трубку размером с палец. Трубку соединили с аппаратом ИВЛ, под давлением подававшим в легкие мальчика обогащенный кислородом воздух. По мере того как наполнялись и пустели легкие, поднималась и опускалась его грудная клетка. Легкие Каспера дышали, впервые используя положительное давление.

Бригада врачей, занимавшихся Каспером, знала, что аппарат ИВЛ может повредить его органы дыхания. Медики внесли свой вклад в исследование этой темы, показав, что для предотвращения повреждений необходимо использовать маленькие 400‑миллилитровые вдохи (объем, равный банке пива). Так получалось снизить риск травм от растяжения легочной ткани и ограничить давление воздуха. Это позволило Касперу и его друзьям в течение многих дней, пока согревались их тела, оставаться подключенными к аппаратам ИВЛ – их легким ничто не угрожало.

О чем врачи точно не догадывались, так это о том, что им удалось подарить Касперу второй шанс благодаря древним животным и диким индейским племенам.

В середине своего обучения студенты‑медики получают возможность провести шесть недель вне кампуса, изучая тему по выбору. Некоторые мои однокурсники добровольно отправились в Кардиффскую тюрьму строгого режима, чтобы поработать бок о бок с тамошними врачами. Другие отважились изучать медицину дикой природы в грозных уэльских горах. Я же ночами подрабатывал в баре, чтобы скопить денег на поездку в Бразилию. Там в благотворительных больницах под управлением монахинь я лечил ВИЧ-положительных секс‑работниц и наркоманов и любовался видом на бесконечные пляжи Копакабаны. Там же мне довелось повстречать несколько весьма любопытных персонажей, один из которых своим размером не превышал горошину[57]. Это была крошечная бразильская золотая лягушка.