Одна в Америке

– Ирина, – обратилась она к своей новоиспечённой дочке, – ты не знаешь, почему нам перестало хватать апельсинового сока? – Линда задумчиво смотрела в открытый холодильник.

– Нет, куда это он мог подеваться? – удивилась Ирина.

– Ума не приложу! Как будто всех стала мучить неуёмная жажда!

На следующий день Ирина, как обычно, возвращалась домой вместе с Ханной – их подвозила до дома общая школьная знакомая. Ханна по привычке не пошла сразу к Маерсам, а зашла в гости к Ирине.

– Ну, и как тебе вождение? У меня просто жесть, а не преподаватель! Критикует каждое моё движение, – жаловалась полька, направляясь прямиком на кухню.

– У меня инструктор – женщина, вполне сносная, – отвечала Ирина, следуя за Ханной.

– Повезло, значит! А я только и цапаюсь со своим снобом, который возомнил о себе невесть что!

С этими словами Ханна спокойно открыла холодильник и налила себе большой стакан апельсинового сока.

Ирина только теперь обратила внимание, насколько щедро полька угощается в их доме.

После обсуждения урока вождения они перешли к другим темам, и где-то через полчаса Ханна потянулась за новой порцией сока.

– Ханна, ты поосторожнее с соком, – попросила её по-дружески Ирина. – Линда стала задавать вопросы, почему сок стал уходить так быстро.

Сказав это, Ирина предполагала, что Ханна спокойно примет замечание к сведению и больше не будет наливать себе добавки. Но не тут-то было! Лицо Ханны резко изменилось – её перекосило так, будто она только что проглотила лимон целиком.

– Так эта лицемерка пожалела свой поганый сок?! – закричала на весь дом рассерженная полька.

Ирина была шокирована неожиданной вспышкой ярости, как она теперь считала, подруги.

– С какого перепугу ты оскорбляешь Линду? – после секундного замешательства возмутилась Ирина. – Она всегда принимает тебя в доме как свою.

– «Как свою»? – Глаза Ханны лезли из орбит. – Да ты глаза-то открой! Она только прикидывается хорошенькой, чтобы все ею восхищались: Линда то, да Линда сё. – А на деле она – пустая, лицемерная ханжа. Сока ей стало жалко! Да ты посмотри, в какой роскоши они живут, а мне два стакана сока пожалела!

– Ханна, какая муха тебя укусила? Ты живёшь в такой же состоятельной семье. Выпивай свой долбанный сок у них! – Ирину стал бесить этот оскорбительный тон польки, которая чуть ли не пинком открывала гостеприимный дом семьи Лефиве, при этом не собираясь признавать оказанного ей гостеприимства.

– Да пошла ты вместе со своей Линдой! – выкрикнула Ханна и, поставив со стуком стакан на стол, как ураган вылетела из парадной двери.

«Ничего не понимаю, – пыталась отдышаться Ирина. – Я же только попросила не пить много сока! Я никак её не оскорбляла, откуда столько ненависти и злобы?»

Вечером Ирина спокойно делала уроки в своей комнате, когда внезапно на весь дом раздался страшный крик Линды:

– Ирииинааа!!!!

Ирина даже подскочила на своей кровати.

«Что же я такого натворила?» – пыталась она сообразить, пока бежала по лестнице вниз.

Линда стояла на кухне с побагровевшим от гнева лицом.

Ирина не предполагала, что та способна на подобные эмоции.

– Что ты сказала Ханне? – обрушился на девушку громовой голос.

– Что я сказала Ханне? – ничего не понимая, повторила Ирина. – О чём?

– Ты что, не видишь, что Ирина здесь ни при чём? – вмешался Дон. – Я же тебе сказал, что эта сумасшедшая сама устроила весь этот цирк.

– Посмотри, что принесла мне Ханна. – Линда попыталась немного успокоиться, указывая на большой белый пакет, который лежал в центре стола.

– Что это? – спросила Ирина, заглядывая внутрь пакета.

Там лежали железные банки с апельсиновым соком.

Ирина изменилась в лице.

– Послушай, Линда, ты сама спрашивала меня о том, куда девается сок. Сегодня я заметила, что Ханна выпивает у нас два стакана, и попросила её пить поменьше. Но я никак не ожидала, что она решит принести тебе эти банки.

– Значит, вы ничего с ней не обсуждали? – Линда всё ещё была в бешенстве.

– Конечно нет! Я просто попросила её не пить столько сока. Одной-единственной фразой. А её почему-то это задело.

– И не просто задело, – начала рассказывать Линда. – Она позвонила в дверь. Когда я открыла, она пулей пролетела мимо меня, не сказав ни слова. Забежав в кухню, она с размаха швырнула пакет на стол и выбежала из дома. Наверняка на столе остался след.

Линда подняла пакет и с досадой стала разглядывать поверхность стола – на нём и впрямь оказались две заметные вмятины, ведь банки-то были железными.

Поднимаясь наверх, Ирина уже представляла себя у трапа самолёта, отправленную домой досрочно, как студентку, которую выгнали из третьей семьи.

Однако на следующий день Линда вела себя так, будто ничего не произошло. Она улыбалась, шутила и совсем не упоминала о неприятном инциденте.

А вот Ханна, наоборот, закрылась и прекратила с Ириной всякое общение.

Ирина, по правде говоря, тоже больше не горела желанием общаться с полькой после того, как узнала её подлинное отношение к Линде.