Одна в Америке

«Все двадцать лет? – чуть было не воскликнула вслух сбитая с толку девушка. – И кто это не далее как полчаса назад говорил мне про смену менталитета?»

Марианна заварила чай и, как водится в России, устроила чайные посиделки.

Было видно, что ей очень хочется выговориться. И выговориться на русском языке. И хотя она улыбалась, рассказывая о своей жизни, история этой женщины показалась Ирине довольно трагичной.

Марианна выскочила замуж ещё совсем молоденькой девчонкой. В 1974 году брак с иностранцем в СССР был чем-то невообразимым, но она не привыкла отступать перед трудностями и, всеми правдами и неправдами преодолевая препятствия, оказалась в Нью-Йорке вместе со своим, уже зрелым, супругом.

С самого начала он поставил ей жёсткое условие: она должна забыть о русском языке. Если у них родится ребёнок, то она ни под каким предлогом не должна говорить с ним на родном языке. Дети должны быть воспитаны как истинные американцы – без примеси сомнительных корней. Ей не оставалось выбора. Через некоторое время у них родилась дочь, очень похожая на своего отца. И Марианна пела ей колыбельные на английском, плача тайком о том, что не может спеть любимой дочке до боли родное «баю-бай».

Когда Энн исполнилось 7 лет, супруги развелись. При этом муж объявил, что у Марианны нет никаких прав на ребёнка и дочь останется жить с ним. У неё не было денег на адвоката, да и какие права у эмигрантки из СССР? Она согласилась. Суд назначил ей выплату алиментов. Собственную дочь она видела теперь два раза в месяц.

Прошло несколько лет, личная жизнь её долго не складывалась. А потом судьба перебросила её с восточного морского побережья на западное, и она оказалась в Портленде.

Здесь она познакомилась с Альфредом – эмигрантом из Люксембурга. Альфред был моложе Марианны на 6 лет. В Люксембурге он работал преподавателем и, по мнению многих, подавал большие надежды. Но его никогда не устраивала ни зарплата, ни лежащие перед ним перспективы. В какой-то момент амбициозный молодой человек решил, что ему нужно открывать новые горизонты, и иммигрировал в Америку. Вопреки радужным надеждам, его блестящий диплом университетского преподавателя оказался здесь никому не нужен. Он стучал в наглухо закрытые двери. Несколько месяцев неудачных поисков работы вогнали его в глубокую депрессию, в которой он находился в тот самый момент, когда произошла их встреча с Марианной.

Ей понравился этот высокий, атлетически сложенный молодой человек с чрезвычайно привлекательной внешностью и утончёнными манерами. Она сумела показать ему новое направление в жизни и вывести из депрессии. Через несколько месяцев они поженились.

– Теперь он работает на престижном заводе Nike, – завершила свой долгий рассказ Марианна.

– Nike? А что он там делает? Ведь это не его профессия! – спросила Ирина.

– Новую профессию он освоил достаточно быстро, он у меня – голова! – похвалила своего супруга Марианна.

Вскоре после откровения Марианны появился и сам Альфред.

Увидев его, Ирина подумала: «Надо же, какими внешне несовместимыми могут быть муж и жена!»

Он выглядел значительно моложе Марианны. Его красивой спортивной фигуре можно было позавидовать, а кудрявые тёмно-каштановые волосы, казалось, преследовали только одну цель – соблазнять противоположный пол. Марианна явно проигрывала ему по всем параметрам. Но! Таково было субъективное мнение Ирины.

Позже, после того как Альфред сам немного рассказал о своём переезде в Америку и мытарствах с работой, Ирина поняла, что это был тот самый случай, когда в чужой стране встретились два одиночества, у которых на всём континенте не было ни единой близкой души. Они оба неистово искали хоть какую-то поддержку. И нашли друг друга. А встретившись и объединившись, они почувствовали себя сильнее. Вдвоём им стало проще противостоять чересчур рациональному американскому миру, в котором они были абсолютно чужие.

Марианна принесла альбом с фотографиями.

– А вот это моя дочь Аня, – протянула она фотографию Ирине.

Ирина взглянула на фото, но не увидела там никакой Ани. На неё смотрела среднестатистическая американка Энн: полная – со следами любви к гамбургерам и хот-догам, безвкусно одетая, довольно посредственной внешности. И всё же в иллюзорном мире Марианны она была Аней – той самой, которую Марианна так никогда и не родила…

Обратно Марианна привезла Ирину уже поздно вечером.

– Если тебе понадобится моя помощь – любая, – не сомневайся, звони, я буду рада тебе помочь, – говорила Марианна, прощаясь с Ириной на ступеньках голубого дома.

– Спасибо, – с благодарностью ответила Ирина. – Было очень приятно с вами познакомиться.

– И мне, – грустно улыбнулась Марианна. – Будь счастлива!

На этом они простились, Ирина зашла в дом.

К своему удивлению, она испытала большую радость, увидев семью Лефиве и супругов Портеров всех вместе за огромным обеденным столом. Будто бы вместо разбитой чашки несложившейся судьбы двух эмигрантов перед её взором предстала целая чашка её большой американской семьи.