Однажды в Америке

Я наблюдал за Херрингом, вина которого становилась все более очевидной. Он знал, что Макси уже все решил и этот суд не более чем фарс. Он жалко съежился на стуле. Правая часть его лица все время дергалась. Взгляд испуганно метался по комнате в поисках выхода. Он напоминал мне загнанную в угол крысу. Да, этот парень знал, что обречен. Он понял, зачем мы сюда приехали. Я испытывал к нему жалость, но какого дьявола он затеял все это дело? Он получал от Синдиката три сотни баксов в неделю. Почему он это сделал? Из-за расточительной жены? Или чтобы дарить дорогие подарки какой-нибудь смазливой потаскушке? Или он играл на скачках? Какая, к черту, разница. Не стоит тратить на него сочувствие. Мы должны сделать свою работу. Парень сам вырыл себе могилу. Мы сдадим его другим людям. Пусть делают с ним что хотят.

Макси попытался привлечь мое внимание:

– Эй, Лапша, ты спишь? Я с тобой разговариваю.

Мне не понравился его тон.

– Да, Макс, – ответил я хмуро.

– Позови сюда Косого и свидетелей.

Он наслаждался своей ролью судьи и обвинителя.

Я взял фонарик Херринга и вышел из офиса. Я прошел через склад, открыл дверь и позвал Косого. Он пришел вместе с двумя молодыми парнями. Я проводил их обратно в офис.

Когда Херринг увидел, кто вошел в дверь, я подумал, что он умрет прямо на месте. Он уставился на них, остолбенев от ужаса. Он закашлялся, сплюнул и едва не подавился. Голос Макса стал едким, как серная кислота.

– Ну что, ребята, это тот самый парень, который подкинул вам работу?

– Да, тот самый.

Услышав этот ответ, Херринг вздрогнул, как от удара хлыста.

Он закрылся руками, крича в истерике:

– Нет, нет, я ничего не делал, ничего не делал!..

– Не делал? Да они узнали тебя, ты, вонючий ублюдок! – заорал на него Макс.

– Это не я, не я, – стонал Херринг.

Глава 43

В этот момент на складе громко и требовательно зазвонил колокольчик. Он прозвучал так неожиданно, что несколько мгновений мы сидели открыв рты. Своим резким тоном колокольчик напомнил мне удар гонга в шестом раунде поединка между Демпси и Уиллардом, который мы видели несколько лет назад в Огайо. На лице Херринга появилось то же самое выражение благодарности, которое я увидел у Уилларда в этот жаркий день Четвертого июля.

– Что еще такое? – спросил Макс, не обращаясь ни к кому в особенности.

– Звонок с боковой улицы, где находится разгрузочная платформа, – ответил Дятел.

– Патси, сходи с Дятлом и посмотри, кого там черти принесли.

Патси взял фонарик. Они ушли.

Я сказал:

– Я тоже пойду, может быть, им пригодится мой «свинцовый душ».

Я присоединился к Патси и Дятлу, когда они уже открывали боковую дверь. Снаружи на платформе стоял незнакомый водитель. Он подкатил к двери большой грузовик.

Патси спросил:

– В чем дело, приятель?

– Где мистер Херринг?

– А зачем он тебе?

– Он сказал, что я должен отвезти десять бочек спиртного в Балтимор.

– Десять бочек в Балтимор? – переспросил Дятел. – Мы не работаем с Балтимором, у нас там проблемы.

– Входите, входите, – сказал я. – А кому вы должны доставить груз в Балтиморе?

Шофер показал мне карточку.

Если что-то могло окончательно утопить Херринга, то именно это. Он отправлял груз маленькой банде, которая конфликтовала с Синдикатом.

Мы вернулись в офис вместе с водителем.

– Значит, этот тупой ублюдок даже не успел избавиться от зелья. Оно лежит где-то на складе, – прошептал Патси.

– Он полный олух, этот Херринг, – сказал я.

– Когда он увидит шофера, то сразу отдаст концы, – усмехнулся Патси.

Примерно так и случилось, когда мы вошли в комнату.

Макс спросил:

– Кто этот парень?

Патси зашептал ему на ухо. Макси мрачно кивнул.

– Парень, ты знаешь, кому ты должен был доставить груз в Балтиморе?

– Да, разумеется, мистер Херринг дал мне имя и адрес.

Шофер с невинным видом бросил свою «бомбу». Он назвал конкурирующую банду.

– Что?! – взорвался Макси. Он вскочил с места. Его кулак пришелся Херрингу по челюсти. – Ладно, – сказал Макс, раздраженно указав пальцем на водителя. – Можешь проваливать. Мы не собираемся ничего отправлять в Балтимор.

Патси проводил парня наружу. Макси выкрикивал свои приказы, как разъяренный сержант:

– Дятел и прочие ребята – вон из здания! – Он повернулся к охранникам: – Сегодня ночью вы здесь не нужны. Лапша, покажи дорогу этим соплякам. – Макс ткнул пальцем в двух парней. У него было странное выражение лица. Мне это не нравилось, но я сделал, как он сказал.

Когда я вернулся в офис, Пат, Косой и Макси стояли над Херрингом. Он в безмолвном ужасе раскачивался взад-вперед. Макси ударил его. Он упал. Херринг начал жалобно хныкать и стонать. Он молил о пощаде. Макси выругался и ударил его снова.

Наконец Херринг пробормотал:

– Я… спрятал десять… бочек… под мешками… с сахаром… на южной стороне… склада.

Макс и Патси потащили полумертвого от страха и боли Херринга в помещение склада.

Косой шел впереди с фонариком, бросавшим в темноту тонкий, слабый, дрожащий луч света. Я слышал, как крысы шуршали посреди огромных ящиков и коробов. Штабеля безмолвных грузов громоздились вокруг нас черной массой. Все кругом было нереально, словно мы шли в каком-то смутном и зловещем сне.