Одной дождливой ночью

– Почти ничего. Макс не хотел, чтобы хоть кто-то из его семьи знал про меня. Он сказал, что им бы не понравилось, что он встречается… ну… с белой. Особенно – его деду. Он сказал, что старик мог бы что-нибудь учудить, узнав правду. Вроде как сделать отворот или что-то в этом роде. Я сказала Максу, что не боюсь проклятий. А он сказал – бояться стоит. Сказал, что его дедушка хорошо в этом всем разбирается, и у него все эти вещи работают. Он даже рассказал мне несколько историй. О том, как его дед боролся с врагами семьи. Как он делал их калеками, или чокнутыми… или попросту убивал. Как он разобрался с одним врачом – там, на том острове, где они раньше жили. Тот врач, он дал бабушке Макса какое-то лекарство, на которое у нее была аллергия, и она умерла. Так дедушка Макса околдовал его, и врач сошел с ума и убил всю свою семью, жену и детей, и когда его нашли, он был еще жив, но отрезал себе обе ступни, левую руку и даже, ну, сами понимаете… член. И выколол себе оба глаза.

– Какой мерзкий вздор! – выпалила Франсина.

Ее голос был высоким и шатким.

– Я имею в виду, Макс действительно верил, что это его дедушка так все с этим врачом подстроил. И он боялся, что старикан наведет какую-нибудь порчу на меня, если узнает, что я прибилась к его внуку. Это меня как-то немного напрягало… понимаете?

– Таким образом, с дедом его вы никогда не встречались, – уточнил Трев.

– Ни с кем из его семьи. Кроме сестры. Она в десятом классе. Обещала, что никому не расскажет про нас.

– И Макс ни разу не помянул черный дождь?

– Нет… по-моему, нет… или я не запомнила. Просто, когда вы сказали про дьявола… я ведь до этого и думать не думала про дедушку Макса, пока вы не сказали, вот что. Как бы навели меня на мысль – понимаете? О том, что все это – какое-то проклятие… и, возможно, именно старик в ответе за него.

– Это безумие, – сказала Франсина.

– Что если нет? – пробормотал Трев.

– Вы же, только честно, не думаете, что…

– В этой версии столь же мало смысла, сколь и в остальных, – ответил он. – Но в то же время в ней чертовски много смысла. В ней даже есть мотив. Не говорю, что это обязательно правда. Но, согласитесь, происходящее сейчас кругом – отличный способ отомстить городу, чьих жителей старик обвинил в убийстве своего внука.

– О бога ради!

– Я знаю, как это все странно звучит, мама, – вступилась Лиза. – Но что если он это сделал? Что если есть способ его остановить… отговорить как-нибудь? Вдруг дождь тогда прекратится?

– Его дед жил с семьей? – спросил Трев.

– Да. У него была своя комната в их доме.

Треву уже приходилось видеть адрес на отчетах. Фэрмонт-авеню. Номер дома он вспомнить не мог. Одним словом – где-то в северной части города. А они едут на юг.

– Ты знаешь адрес? – обратился он к Лизе.

– Нет, но…

Трев развернул автомобиль.

– Но мы же едем к нам домой! – запротестовала Франсина.

– Наметились дела поважнее, – сказал Трев.

Лучи фар скользнули по телу мужчины, привязанному к фонарному столбу. Совсем как Чайди, которого привязали к стойке футбольных ворот. Мужчина у столба был черен, но не родился таковым. И его не сожгли. Пониже грудной клетки у него красовалась дыра с неровными краями.

– Вы не можете так поступить!

– Мама…

– К черту! Это пустая трата времени. Кончится тем, что всех нас убьют!

Я могу опоздать к Морин, – думал тем временем Трев.

Но если дед Чайди нес ответственность за происходящее и если Трев сможет найти его дом… и если есть хоть малейший шанс, что им удастся покончить с ливнем… тогда, быть может, он спасет ей жизнь.

– Вы не можете всерьез полагаться на какого-то сраного кудесника!

– Конечно, не можем, – спокойно ответил Трев. – Но я туда все равно поеду. Как будто все всерьез. Лиза, ты не знаешь, Чайди есть в телефонном справочнике?

– Да, есть.

– Тогда я сейчас кое-куда заеду, а потом мы покатим прямо к их дому и посмотрим, как там дела обстоят.

11

Вскоре после того, как Джон вернулся к своим, Пегги принесла тарелку с филеем, печеным картофелем и зелеными бобами. В этот вечер ресторан перешел на обслуживание за свой счет.

Лин и Кэрол попросили себе две новых «Маргариты».

Джон и Стив обменялись взглядами.

– Я пить не буду, – сказал Джон официантке.

Он уже наполовину осушил свой второй «Коллинз». Не отказался бы и от третьего – но не хватало еще, чтоб в сложившейся ситуации все для него кончилось пьяными звездами перед глазами.

– Мне тоже пока хватит, – сказал Стив.

После того, как Пегги удалилась, он добавил:

– Не хочу остаться без прав, сшибая столбы по пути домой.

Лин засмеялась.

– По-моему, это меньшее, о чем сейчас нужно волноваться.

– Да я понимаю, – хмыкнул Стив, орудуя ножом. – Понимаю, что там опасно. Что там сейчас анархия, мать ее.