Огненная река

– Упал на скорости примерно одной мили в час. Знойный августовский полдень. Внутренняя поверхность моего бедра ударилась о мотор, издала звук, который я предпочел бы забыть, и начала вонять, как свиные отбивные.

– Гадость.

– Я сиганул в коровий пруд, как персонаж из мультика. Плохая была идея. Не самая чистая вода. К вечеру по моей ноге расползлись такие прожилки. Папа был на собрании Ассоциации скотоводов в Спрингсе. Я позвонил маме моего соседа, которая была медсестрой, объяснил ей все, и она сказала: «Джек, а ну-ка слушай меня. Это заражение крови. Очень серьезное дерьмо. Эту штуковина может и отвалиться». Я посмотрел вниз, увидел, насколько ее слова звучали близко к реальности, и поехал прямо в отделение неотложной помощи.

Волосы Джека торчали дыбом, он был погружен в воспоминания, на его лице был написан растерянный ужас. Винн рассмеялся.

– Ты пытаешься напугать меня?

– Нет, вовсе нет. Извини. С тобой все будет в порядке. Но мы займемся этим, как только доберемся до деревни.

Винн сел рядом со своим приятелем.

– Она неважно выглядит.

– Я думал об этом. Что-то у нее внутри не в порядке. Он ударил ее сильнее, чем она нам рассказала, или она потеряла сознание и не запомнила этого.

– Может, нам попытаться проплыть еще пару миль, пока не стемнело окончательно?

– Далеко мы не уйдем, – покачал головой Джек, – К тому же, здесь мы в безопасности. Будь он где-то поблизости, мы бы уже знали об этом, – Джек сплюнул на кусок плавника, который превратился в тлеющие угли, и тот зашипел, – Нам действительно повезло там, наверху. Он промахнулся мимо нас с сорока футов из дробовика. Второй раз такое не повторится.

– На самом деле она тебе не нравится.

Джек оглянулся и посмотрел на Винна, в его глазах заплясали прежние озорные огоньки.

– Почем знать? А тебе?

Винн пожал плечами. Он вытащил фигурку каноэ из кармана, достал складной нож и большим пальцем открыл его. Он вонзил в дерево острие, которым вытачивал нос лодки.

– Тебе она точно нравится, – сказал Джек, – Она девушка как раз в твоем вкусе. Умная, жесткая, без комплексов, вероятно, симпатичная. Она бы тобой командовала, совсем как твоя мамаша.

– Эй! – Винн ухмыльнулся. Ему нравилось, что старый Джек вернулся, – И все-таки, она тебе не нравится? – переспросил он, – Я имею в виду Майю. Я знаю, ты обожаешь мою властную маму.

Джек вытащил жестянку с табаком из нагрудного кармана, который чудесным образом оказался застегнутым во время плавания. Табак был все еще немного влажным, но пригодным для употребления. Он сказал:

– Я считаю, что она пришла из мира, которого мне не понять. Все это их дерьмо о конкурирующих публикациях. Зачем так жить?

Ответа не последовало, но за него вполне сошло потрескивание огня и шелест ветра в языках пламени. Они были на зеленой стороне ручья и снова могли слышать громкое стрекотание сверчков.

– И как, ради всего святого, – продолжил Джек, – Такая херня могла привести к убийству? Убийству собственной жены?

– Должно быть, он был пьян.

– Она ни о чем таком не упоминала.

– Нет.

– Я думал о той истории с вендиго, которую ты мне рассказал. О голодном призраке. И о засухе в регионе. И о тех людях, которые погибли на реке в прошлом году. Можно подумать, будто вся эта река проклята. Будто то, что преследовало людей в деревне, могло превратить супружескую размолвку в убийство.

Винн в мгновение ока вспомнил, как у последней переправы Джек наставил на него пушку – на своего лучшего друга. Было ли то реальной угрозой? Он не был уверен. Он ничего не сказал.

В молчании и приглушенных тонах огня слышался гул чего-то настойчивого и едва уловимого, как звон струны бас-гитары спустя много секунд после того, как была взята последняя нота. Он гудел в сумерках почти беззвучно, как насыщенный воздух перед грозой. Джек услышал это первым и сел. Винн перестал прикасаться к своему обожженному лицу и прислушался.

Это была не гроза и не музыка, это был мотор, теперь отчетливо звучащий, далекий, но становящийся все ближе, и в нем не было пыхтения и пульсации подвесного мотора, он был более плавным, устойчивым, он гудел в сумерках со скромным рычанием электрического двигателя. Это были те двое пьяниц. Это точно были они. Джек и Винн встали. Они взглянули на женщину, спящую на коврике, и побежали к воде. Они замерли там бок о бок, как какая-нибудь деревенская пара, которая впервые за год слышит, как по грунтовой дороге едет незнакомая машина. Джек еще немного подумал и вернулся за винтовкой. Они ждали в сумерках.

В этом месте был пологий правый поворот, и длинное каноэ появилось посреди него, как будто вынырнуло прямо из темной воды, или как будто сама посеребренная вода формировалась и преображалась, пока не приобрела форму двух силуэтов, двух мужчин, двух идиотов, одного худого, а другого толстого, стремящихся вперед, чтобы выяснить природу пламени, которое они увидели на пляже. Тощий на носу лодки свистнул – пронзительная насмешка, которая на секунду заставила замолчать даже сверчков.

– Эге-гей! Эй! Это все, что ли? – кричал толстяк.