Огромный черный корабль

Генерал-канонир нервничал. Он знал, что рано или поздно это случится, но он хотел погубить свою атомную крепость достойно, под градом водородных бомб, успев выпустить на волю своих маленьких «Циклопиков», использовав свою реку напалма по делу, на выжигание имперской метастазы. Все вершилось не так, с самого начала все шло наперекосяк. Виноват был Республиканский флот, он не смог обеспечить того, что его Морской Генералиссимус обещал на каждом штабном совещании: полного подавления и загона в угол всех Флотов Закрытого Моря (ФЗМ). Мало этого, он не сумел даже обеспечить его локализацию и перехват инициативы. Как прикажете обеспечить победу на суше, если невозможно спокойно выгрузить десант? Пришлось приспосабливаться, делать высадку поэтапно. А ведь уже имелся инцидент. В Голубой Долине «Свиноматка» «Серебряный Молох», беспрепятственно вылезши на бережок, тем не менее не дождалась транспорта: что-то не так там было с хранением спецбоеприпасов или с реактором, те из экипажа, кто выжил, а затем все равно умер от радиации, ничего толком рассказать не смогли, и спросить теперь не у кого. Поэтому высаживать их «Атомный гвоздь» в ненужный для стратегии, огороженный горами клочок Империи, просто для досрочного освобождения перевозчика, рассчитывая потом на самостоятельный переход-огибание, когда потребуются свежие силы и Великая Южная Армада перетопит ФЗМ, было авантюрой по сути. Конечно, не дело мелкого служащего, каким является генерал-канонир по отношению к заседающим на Острове, решать, когда можно пожертвовать военным искусством ради национальных интересов, — это прерогатива правителей, но все-таки обидно губить столько жизней, столько труда и пота зря, не дело «Свиноматки» вести локальные бои со всякой мелочью не в своей стихии; он так надеялся, что его «Атомный гвоздь» станет действительно последним, окончательным ударом-гвоздем в гроб эйрарбакской гегемонии. А окружающая мелочь пузатая еще и издевалась, чувствовала безнаказанность, играла в защитников экологии, никак не пускала в дело достойные «Атомного гвоздя» боеголовки. Хотя, может, и пускала, только они не успевали шарахнуть.

Рвались к толстущей броне обычные, неатомные снаряды линкоров, но только крупные калибры добирались до цели, малые отбрасывались, стирались в пыль локально создаваемыми вдоль корпуса электромагнитными полями. Поля рождались на мгновения, в момент пересечения железным сердечником незримой границы, но снарядов было великое множество, и поэтому поля накладывались, боролись друг с другом, создавая непрерывную завесу. Она, кроме всего прочего, давила собственные локаторы наведения, не позволяя прицелиться. Технологические, оперенные титановыми стабилизаторами стрелы, которые все-таки проскальзывали сквозь эту преграду, сами включали в дело очередную линию обороны — активную защиту брони. Она рвалась им навстречу направленными струями взрывов, желая опередить их кумулятивную и подкалиберную мощь. Подкалиберные снаряды планеты Геи взлетели по спирали убийственного совершенства на гигантскую высоту: в настоящий момент, зная многослойность устройства брони, основанную на сочетании металлов, керамики и смолянистых промежуточных слоев, поглощающих осколки, по «Свиноматке» стреляли четырехуровневыми «проникателями». Сталкиваясь с первым слоем железа, они выпускали из нутра сердечник, тот, проникая глубже, снова взрывался и рождал подсердечник, а уже тот в свою долгую, но быстро движущуюся очередь выстреливал вперед сверхпрочную урановую стрелу. Однако и это чудо попадало в отсеки «Атомного гвоздя», только если умудрялось проскочить защиту и попасть в секцию брони, уже использовавшую свою активно-взрывную защитную мощь. Это было достаточно редкое явление: для реализации большого количества таких вероятностей требовалось время.

Но «Свиноматка» продолжала нестись вперед. Внизу, в водной глади под собой, она создавала гигантскую воронку тридцатиметровой глубины. По краям, на некотором расстоянии от парящего корпуса, этот дисбаланс компенсировался стоячей волной почти десятиметровой высоты, и все это скрывалось в облаке пены и пара, воя и грохота всесильных потоков воздуха, способных свернуть в узел жесть и сдуть с места каменную кладку. Вся эта кутерьма, особенно новорожденные подводные течения, не давала возможности употребить торпеды, испытанное оружие морских баталий, их применение было даже опасным для имперской эскадры: неизвестно, куда их отклонит этот сумасшедше несущийся монстр.