Океан Разбитых Надежд

– Но здесь у тебя не так много шансов стать хорошей моделью. Знаешь, тебе крупно повезло с Джули, – решает заметить мама. – Без неё нам бы оставалось только мечтать о возможности покорить Штаты. Она приложит все силы, чтобы ты оставалась там так долго, как ты захочешь.

Если Джули чего-то захочет, то, думаю, обязательно этого добьётся. Всю фотосессию она говорила о Нью-Йорке так, как будто мы вылетаем чуть ли ни с минуты на минуту! Чёртов Нью-Йорк! Хватило всего часа разговора о нём, и я уже его ненавижу.

– Может, я вообще не хочу быть моделью? – вырывается у меня раньше, чем я успеваю подумать. Надо же, оказалось так просто сказать то, что я действительно об этом думаю, что я даже и не заметила, как сделала это. Этот день я точно помечу в календаре.

Мама не произносит ни слова.

– Я не хочу быть моделью, – повторяю я, как мантру. – И не хочу лететь в Нью-Йорк.

Мамино и без того жёсткое лицо теряет последнюю мягкость. Она поджимает губы, сводит брови, сжимает планшет в руки крепче, и я понимаю, что перегнула палку. Она сорвётся… сейчас.

– Я никуда не поеду, – опережаю я её, чем снова ввожу в ступор.

Поднявшись, я выхожу из костюмерной и оставляю маму в одиночестве. Она всегда решала всё за меня, и меня это притомило. Мы не выбираем, кем или в какой семье родиться, но мы выбираем роль в собственной жизни. Настал тот момент, когда решать приходится мне.

Переодевшись и бросив какое-то невнятное прощание Энн, я вылетаю из студии и иду куда глаза глядят – лишь бы больше никогда не переступать порог модельного агентства. Как же долго я об этом мечтала! Вот наконец я лечу по Хантингтон-роуд, смеюсь и плачу, как сумасшедшая, потому что у меня получилось. Я приняла решение, дала отпор и вырвалась, не задерживаясь там ни на секунду. Это можно считать настоящей победой.

Чем дальше я отхожу, тем больше убеждаюсь в правильности своих действий. Сейчас я дышу, иду, думаю и мечтаю, и это прекрасно, потому что это свободно. Мне даже противно представлять, что было бы, если бы я согласилась, как делала это из раза в раз. Миссис Вебер, наверное, вне себя, если она уже в курсе, в чём я сильно сомневаюсь. Наверное, сначала маме будет тяжело признать поражение, а потом ещё и «отмываться от позора», ведь ей отказала Кэтрин Лонг! Знаю, за одним показом последует другой, за одной фотосессией другая и так далее. Я слишком часто прыгала в этот водоворот, чтобы и в этот раз не распознать край. Я просто не готова уйти настолько глубоко. Кто знает, может, эта Джули потом и не позволила бы мне вернуться в любимый Хантингтон. А я не готова потерять дом.

Я чувствую острую необходимость с кем-то этим поделиться. Достав из сумочки телефон, я набираю Мориса.

– Привет, – говорю я, как только гудки обрываются. – Ты в Хантингтоне?

– Привет, Кэт, да. Ты в порядке? – обеспокоено спрашивает он.

– Более чем. Я могу забежать на пару слов?

– Нет проблем, я сейчас напишу Бетти, чтобы она подходила. Через сколько ты будешь?

– Я только вышла из студии. Минут через пятнадцать, наверное.

– Окей, будем ждать.

– Спасибо, – бросаю я, после чего отключаюсь и прячу смартфон назад.

Осмотревшись, я перехожу через дорогу и беру курс к дому Мориса. Погода налаживается: тучи растворяются в небе, и солнце приятно греет спину и шею. Лужи почти высохли – остались только небольшие, – а при малейшем дуновении ветра с листвы скатываются дождевые капли.

Меня всё ещё трясёт от слов Джули. Она вывела меня за считанные секунды. По глазам было видно, насколько для неё важен статус, большая выручка и узнаваемость. Она пойдёт по головам, лишь бы мы «покорили Штаты» и вознесли её имя. Но «мы» развались – по крайней мере, меня там больше нет. Я – не будущая модель из Соединённых Штатов, я – девушка, которая знает, чего хочет. Я – девушка, которая улыбается, когда счастлива, которая плачет, когда грустна, которая смеётся, стыдится, смущается, боится и любит. И я рада находиться здесь, в Хантингтоне на севере Англии.

Никогда ещё я не была так горда. Но вместе с этим я чувствую себя капельку паршиво: я собственноручно вбиваю гвоздь между мной и Энн. Но я уверена, что она как никто другой поймёт меня. Потребуется время, но я готова ждать. У нас с Энн разные цели, а значит, и пути у нас разные. Мы можем оставаться подругами, но заниматься разными делами, ведь так? Определённо. Если ей удасться полететь в Нью-Йорк, я буду за неё несказанно рада. Но вряд ли я буду рада за себя, если окажусь рядом.

Запрыгнув на крыльцо Мориса, я стучусь, и, когда дверь открывается, я вхожу, не дожидаясь приглашения.

– Эм, ладно, – Бет захлопывает за мной дверь. – Как прошла фотосессия?

Я падаю на диван и чуть ли не верещу от радости.

– Хуже некуда, зато какой финал!

– Ого, – Бет садится рядом с растерянным видом. Морис выходит из-за стойки и, махнув мне в качестве приветствия, садится в кресло напротив, не обращая внимания на выражение Бет. Она продолжает: – Что произошло?

Выдохнув, я выпаливаю:

– Нам собирают портфолио для модных домов Соединённых Штатов. Для Нью-Йорка. В общем, ты поняла.

Лицо Бет на мгновение озаряет улыбка.