Океан Разбитых Надежд

Я оставляю чашку с чаем на столе и тянусь рукой к девушке. Накрыв её руку свей ладонью, я заглядываю ей в глаза и произношу:

– В этот раз обойдёмся без алкоголя, ладно?

Глава 18

К утру дождь успевает разгуляться, и, когда я поднимаюсь с кровати, за окном льёт стеной, напоминая мне день первого поцелуя с Люком. Я как будто вновь вдыхаю запах его насквозь промокшей рубахи, слышу тяжёлое дыхание и погружаюсь губами в его губы. И в этот момент мне кажется, что нет в мире ничего прекраснее него.

Скинув в рюкзак мешочек с ещё тёплым печеньем и телефон с наушниками, я пулей вылетаю из детского дома. Готова поспорить, вслед мне сейчас смотрит далеко не одна пара глаз: внутри всё происходило так быстро, что просто не могло остаться без лишнего внимания. Вот я ещё несусь вниз по лестнице, словно по горячим углям, а вот уже захлопываю входную дверь, оставляя после себя лишь призрачный аромат сладких духов.

Моя любовь к “Hugo Boss” зародилась несколько лет назад, когда мама посоветовала мне этот аромат. Я долго отнекивалась, говоря, что сладкие запахи не для меня и мне в принципе не симпатизирует парфюмерия. Но, распылив сладкий аромат однажды, я не могу перестать делать это по сей день. Кажется, я перебрала все духи в магазине на Хантингтон-роуд, но это стоило того, чтобы найти сразу несколько полюбившихся ароматов.

Люк уже не раз говорил мне, что ему нравится мой запах. Помню, с каким наслаждением он зарывался в мои волосы, вдыхая меня, будто кислород. Этому я обязана замечательному, а главное стойкому аромату, сохраняющемуся до самого вечера.

Луис же напротив не терпит моих духов. Парень старается воздержаться от замечаний, но по его недовольной физиономии я понимаю, что он не в восторге от запаха. Наверное, не будь я внучкой директора, он бы давно изложил мне все свои мысли по этому поводу. Джейкоб бы его поддержал. Тот не любит сладкие духи: ему по душе более резкие ароматы.

Я повыше застёгиваю молнию на дождевике: шквалистый ветер дует мне прямо в шею. Посвистывая, он подхватывает обломленные сухие веточки, поднимает их ввысь и закручивает, как ему угодно. Тёмные тучи заслонили ранее палящее солнце, распластавшись по всему небосклону. Отчаянные крики гагар, прячущихся под кронами от урагана, доносятся из недалёкой лесополосы.

Лужицы заливаясь в трещины плиток, и каждый последующий шаг обращается в хлюпание. Капли, приземляясь, живо бурлят, после чего расплываются по поверхности воды мелкими пузырями.

Только устроившись в автобусе на местечке у окна, я проверяю время. Мне совсем не хочется пропустить короткие часы посещения больных, расположенных в Фосс Парке. Моё волнение настолько велико, что я заглядываю в телефон каждые несколько минут, чтобы удостовериться, что я не потеряю ни минуты.

Мне не хочется оставлять Люка в одиночестве в такой день. Когда в кофейне он поведал мне историю своего страха, я поняла, что должна помочь юноше если не побороть его, то хотя бы частично поменять его представление о грозе. Пускай Люк будет знать, что я буду с ним в ясный день и в ураган. Пускай будет знать, что он не так одинок в огромном мире, насколько ему может показаться.

Вскоре автобус подъезжает к лечебнице, и я самая первая выбегаю из салона, сбивая с ног случайных прохожих. Пробегая сквозь белые халаты врачей внутри больницы, я направляюсь прямо в палату Люка. В руке уже приготовлен мешочек печенья, и в голове тонкими кистями вырисовываются самые волшебные картины.

Я осторожно отворяю нужную дверь, чтобы ненароком не разбудить ещё спящих в соседних палатах пациентов. Сделав несколько шагов, я захлопываю дверь.

– Люк? – я выглядываю из небольшой прихожей.

Но один его взгляд снова разбивает моё сердце. Поникшими глазами юноша рассматривает сбегающие по оконному стеклу дождевые капли, а после каждого раската его тело содрогается от испуга.

– Привет, Кэтрин, – тускло улыбается он, осторожно поворачивая голову в мою сторону.

И мы замолчали, дав волю эмоциям разбушеваться. Мы не ожидаем разъяснений, прекрасно понимая, в чём дело. В моей груди всё вспыхивает, а в глазах Люка разгорается огонь. Даже ливень за окном позавидует нашим любовным ураганам, это точно.

Люк прервал тишину, взглянув на мои спрятанные за спиной руки:

– Что у тебя там?

– Это сюрприз.

Его зрачки расширяются, и теперь я могу полностью в них утонуть. Они затягиваю меня всё глубже в себя, словно сильнейшие водовороты.

– Хью передаёт тебе гостинцы!

Я выставляю перед собой целлофановый мешочек и делаю краткий шаг к кровати.

– Разумеется, по моему заказу, – без лишней скромности добавляю я, попутно пряча за длинными промокшими локонами румянец.

Мы устроились рядом, поглощённые уютом и пряным запахом печенья. Я вспоминаю, как в конце прошлого месяца он не мог оторваться от рассыпчатого лакомства, и теперь восхищаюсь – ничего не изменилось. Он с таким же аппетитом откусывает кусочки, растягивая удовольствие. Хью не подвела, несмотря на то, что я забыла помочь ей накрыть на стол неделю назад.