Охота на лисицу (СИ)

Лиса выздоровела. Как она сама потом рассказала Мэве, теперь у нее остались памятные шрамы на теле и на гордости. Маленькая разбойница оказалась той еще непоседой. После почти двух недель, что Гаскон не выпускал ее из покоев под предлогом полного выздоровления, в молодом организме плескалось столько энергии, что она чуть снова не слегла на две недели, чуть не навернувшись с башни, на которую ей приспичило лезть ночью. Благо рядом был Гаскон, что словил, а потом, конечно же, отчитал девушку за безрассудство и неусидчивость. Однако позже Мэва узнала, что после они много раз лазили на эту башню уже вдвоем, все также по ночам, встречали рассветы. Лиса была в каждой бочке затычкой. Она находила грубые, простецкие, но безотказно работающие на всех слова. Многие даже ее побаивались, особенно лорды: для них эксцентричная маленькая разбойница была просто адом, потому рассудительная опытная королева на ее фоне казалась спасением. Многим же полюбилась маленькая рыжая девчушка, которая всегда находила выход из любой ситуации. Некоторые купцы и представители крестьян были просто в восторге от ее предложений: многим предлагалось сотрудничество с бандой лисов, уже запущенным производством в Отоке и запустившимися тавернами и игорными клубами в Аэдирне. Королева дала добро Лисе открыть парочку трактиров и клубов в Ривии и Лирии. Лиса же в ответ предложила выплачивать за свою деятельность определенный процент от прибыли организаций в казну королевств, такое предложение устраивало Мэву, а потому был быстренько подписан договор и улажены второстепенные вопросы.

Гаскон не отходил от своей любимой. А она и не спешила от него скрываться. Они могли днями не выходить из покоев, которые вроде как принадлежали только девушке, но в итоге стали их общими, потому как кобелиный князь отказывался покидать общество своего Лисенка. Они вместе строили планы, решали проблемы банды, помогали королеве, шутили над Рейнардом, иногда сбегали из замка. Первые дни их любимым занятием было исследование замка — они ходили по коридорам, обсуждая интерьер, возможные пути проникновения и развешанные по стенам картины. Как- то Мэва видела их в библиотеке, что очень ее удивило, но тогда, да и сейчас, у нее не было времени и случая спросить про такой интерес к литературе у разбойников. Гаскон пару раз посетил восстановленный королевой родовой склеп, он восстановил по записям имена забытых родственников и попросил одного писаря составить полное родословное древо его семьи. Также парень часто появлялся и в казармах, там он продолжал командовать своими людьми и обучать новобранцев. Размеренная жизнь в Ривии не была такой уж спокойной и монотонной. Нильфгаард предпринимал попытки снова зайти на территорию королевств-близнецов, но терпел неудачи раз за разом.

Отправление в Аэдирн было последним шагом к победе. И последним путешествием данной компании вместе. Королева понимала, что с ней останутся не многие, что каждый изберет свой путь после войны, а потому была благодарна судьбе за эти моменты. Конь Рейнарда поравнялся со скакуном Мэвы, по его лицу королева уже знала, что граф хочет что-то доложить:

— Я говорил с посланником Демавенда. Он уже окружил Альдерсберг, но атаку отложил — ждет вас.

— И прекрасно, не хотелось бы такое пропустить… — Мэва сжала поводья, чтобы не показать своих истинных чувств: боли и скорби. — Скажи солдатам, чтобы готовились.

— Разумеется, Ваше Величество, — кивнул Рейнард, но не спешил уходить. — …

— Да? Что-то еще?

— Госпожа, простите мою дерзость, но… Я беспокоюсь за вас. Вы не спите, выглядите так, будто вас гложет болезнь… — он глубоко вздохнул, а потом ближе наклонился к королеве. — Я беспокоюсь за тебя. Мне больно видеть, как тебя съедает скорбь.

— Рейнард… — Мэва опустила голову. — Я только что похоронила сына. — слова кое-как выходили изо рта, в горле стоял ком. — Он умер у меня на руках, будь оно все проклято.

— Да. Умер, как герой. — Рейнард сжал руку королевы, заглядывая в тусклые зареванные зеленые глаза. — Ваше Величество… Я и не думал, что Виллем когда-нибудь смоет свой позор. Он предал свою мать, свою страну, заключил союз со злейшим врагом… Но то, что он сделал в Ривии, искупило всю его вину. Он показал, что был достоин называться вашим сыном. Ваше Величество, я не хочу сказать, что его не нужно оплакивать… — он украдкой вытер скатившуюся слезу по щеке с уродливым шрамом. — Но им стоит гордиться.

— Ты прав. — Мэва кивнула. — Спасибо, Рейнард. Этот разговор… — она сжала руку графа, заглядывая в сталь его глаз, излучавших спокойствие и уверенность. — Очень помог мне. — она вздохнула, еще раз благодарно взглянув на Рейнарда, а потом устремила серьезный взгляд на горизонт. — Хватит болтать. Пора идти в Альдерсберг.

Рейнард поклонился и ретировался отдавать приказы. Рядом с королевой оказалась криминальная парочка. Лиса с Уэвертом что-то горячо обсуждали, а Гаскон с улыбкой наблюдал за перепалкой главаря и его помощника. Когда эльф, все-таки чего-то добившись, отошел к основной массе лисов, королева направила коня к разбойникам.