Охота в атомном аду

От семи до десяти мегатонн?! Едрить твою мать!! Это же до фига! Конечно, не Царь-бомба, но всё равно вещь очень громкая и вонючая. Особенно если вспомнить, что Хиросима и Нагасаки – это всего-то от силы по двадцать килотонн в один приём… А если шутя жогнули пятимегатонкой, то от Штутгарта наверняка остались не просто руины, а скорее даже кратер… Странно, что вторым взрывом ещё и вокруг нас лес не повалило. Ведь при такой мощности тридцать вёрст это, в общем-то, ничто… Теперь очередное стокилометровое пятно на карте Европы можно спокойно затушёвывать как заражённую зону, только для этого хорошо бы сначала узнать точные границы этой самой зоны… А мы, похоже, всё ещё были где-то в ней, хотя, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, и не в эпицентре…

Значит, представители «Свободного Мира» всё-таки бездумно бьют по городам и плевать им на население?! Ну да, тогда эти многозвёздные, ковёрные клоуны из Пентагона были готовы воевать за безопасность границ США как можно дальше от собственной территории, до последнего корейца, японца, немца, бельгийца, француза или голландца, примерно как сейчас, когда они вполне согласны швырять в огонь разных там поляков, эстонцев и разных прочих украинцев. Ведь ничего же не изменилось, мля…

– Ты что – про всё вот это знала заранее? – спросил я наконец. Очень тянуло ругаться самыми последними словами, но подсознательно я понимал, что матюги уже точно ничего не изменят…

– Заранее я этого не могла знать, но, как обычно, такой вариант предусматривала. Ведь ядерный удар по Штутгарту был логичной и реальной возможностью для здешнего НАТО затормозить успешно развивающееся советское наступление. Но окончательно мне всё стало ясно лишь непосредственно минут за десять-двенадцать до сброса, когда аппаратура слежения засекла на расстоянии примерно ста километров приближение двух скоростных воздушных целей, несущих ядерное оружие. Кстати, оба эти В-66 не успели безопасно уйти из зоны поражения и были потеряны вместе с экипажами сразу после того, как бомбы взорвались. Я предполагаю, что их лётчиков никто просто не удосужился предупредить о том, что именно они будут сбрасывать. По стандартной методике этого периода экипажи, вероятно, тренировались исключительно в расчёте на маломощные тактические ядерные авиабомбы. А реально пилотам сегодня пришлось сбрасывать критически мощные, мегатонные бомбы, да ещё и с рабочих высот тактического ядерного оружия. Впрочем, для тех, кто их отправил в этот вылет, гибель нескольких дополнительных человек и пары самолётов более чем окупала конечную цель удара. Теперь этот район стал непроходимым на несколько суток, а часть наступавших на данном направлении войск «восточного блока» гарантированно уничтожена…

– Очень ценная особенность твоей аппаратуры. Получается, мы вовремя ушли. Благодаря тебе и, возможно, везению. И про что ещё я не знаю?

Сказав это, я глянул на часы. В полумраке боевого отделения их циферблат апельсиново светился оранжевым. Значит, здесь было не так уж и безопасно.

– Не знаю, о чём ты сейчас думаешь, но, по-моему, надо ехать, – не услышав ответа, сделал я главный вывод, совершенно в стиле бородатого, еврейского анекдота. – Или ты не знаешь куда, поскольку всевидящая аппаратура испарилась или расплавилась?

– Обижаете, командир. Аналоги используемых мной сейчас приборов вполне успешно работают в условиях жёсткого излучения в абсолютном космическом вакууме, а также на поверхности таких планет, как Венера и Меркурий. Аппаратура в исправности, информация продолжает поступать, и сейчас я вижу, что наш «клиент» жив. Он явно успел перебраться на западный берег Рейна ещё до взрывов. Но теперь двигается очень медленно, похоже, пешком. И направляется он на юго-запад, то есть практически в нашу сторону. От него до нас сейчас километров двадцать…

– Это, безусловно, радует. Так что, поедем? Или наш верный «бронебобик» сдох?

– Надеюсь, что нет.

Сказав это, она снова оказалась за рычагами.

И, к счастью, всё ожило. Н-да, бывают в этой жизни случаи, когда важнее всего вовремя остановиться. Сначала включилось внутреннее освещение, а потом завёлся и движок бэтээра. Уверен, что наша броня набрала сколько-то рентген, но до конца жизни мы на этой «пятидесятке» ездить вроде бы не собирались.

Выбравшись из ложбины, мы двинулись дальше по в одночасье приобретшей какой-то слишком инфернальный вид местности. Скоро впереди обозначилось нечто похожее на местный просёлок.

Через пару километров циферблат моих часов стал лимонно-жёлтым (сам момент изменения цвета я, как обычно, проморгал), а потом и вовсе нейтрально-белым. Получается, что до удара мы всё-таки успели уйти практически к самой границе зоны поражения. Соображает всё-таки эта бионическая мамзель…