Око небесное

– Вам бы следовало уделять больше внимания своим сновидениям, миссис Хэмилтон, – заметила мисс Рейсс. – Вы могли бы взглянуть на очередь и увидеть, кто в ней впереди вас. После миссис Притчет я была ближе всех к тому, чтобы прийти в сознание.

– А после тебя? – пожелал узнать Хэмилтон.

– Не имеет никакого значения, кто после меня, мистер Хэмилтон, потому что я – последняя. Вы вернулись обратно… и ваше путешествие окончено. Вот ваш маленький мир; не правда ли, он такой милый? И он принадлежит вам всем. Вот почему я создала его – для того, чтобы все в нем было так, как вы хотите. Вы найдете все в целости и сохранности… и, надеюсь, будете жить так, как жили до того.

– Я думаю, – здравомысляще рассудила Марша, – нам придется. Другого выбора у нас все равно нет.

– Но почему вы нас не отпустите? – беспомощно спросил Макфайф.

– Я не могу вас отпустить, мистер Макфайф, – ответила мисс Рейсс. – Для этого мне пришлось бы исчезнуть.

– Ну не обязательно, – заметил Макфайф, заикаясь от волнения. – Вы могли бы позволить нам использовать… ну тот же хлороформ, чтобы отключить вас. Что-нибудь такое…

– Мистер Макфайф, – холодно перебила его мисс Рейсс, – я посвятила этому очень много труда. И планировала очень долгое время, с самого инцидента на Беватроне. С того самого момента, как я вычислила – придет и моя очередь. И это был бы позор упустить такую возможность. Нам может никогда не представиться другого шанса… Нет, это слишком драгоценная возможность, чтобы ее упускать. Слишком, слишком драгоценная.

Через какое-то время Дэвид Притчет указал пальцем и сообщил:

– А вон и Белмонт.

– Будет очень приятно вернуться обратно, – сказала Эдит Притчет неуверенным, дрожащим голосом. – Это такой милый маленький городок.

Подчиняясь указаниям мисс Рейсс, Хэмилтон развез всех одного за другим по своим домам. Последними оставались он сам с Маршей. Они сидели вдвоем в машине напротив жилища мисс Рейсс, ожидая, пока та соберет свои вещи. Наконец она ловко выбралась из машины на тротуар.

– Поезжайте домой, – сказала она дружелюбно. – Для вас сейчас лучше всего на свете будет принять горячую ванну и лечь спать.

– Спасибо, – почти неслышно ответила Марша.

– Постарайтесь расслабиться и получить удовольствие, – приказала мисс Рейсс. – И, пожалуйста, постарайтесь забыть все, что произошло. Все это сейчас в прошлом. Постарайтесь запомнить это.

– Да-да, – повторила Марша, механически повинуясь сухому и бесстрастному учительскому тону. – Мы запомним.

Пересекая тротуар по направлению к подъезду своего дома, мисс Рейсс вдруг остановилась. Закутанная в длинное вельветовое пальто, она не выглядела значительной или особенно впечатляющей фигурой. Сжимая в руках перчатки, сумочку и экземпляр «Нью-Йоркера», подхваченный в магазине, она ничем не отличалась от совершенно заурядной секретарши, возвращающейся домой после дня в офисе. Холодный ночной ветер лохматил ее песочного цвета волосы. За очками в роговой оправе ее глаза, увеличенные и искаженные оптикой, проницательно смотрели на пару в машине.

– Может быть, я загляну к вам в гости в ближайшие несколько дней, – сказала она задумчиво. – Может быть, проведем с вами тихий вечер, посидим поговорим.

– Это… было бы прекрасно, – сумела сказать Марша.

– Спокойной ночи, – сказала мисс Рейсс, закрывая вопрос. Коротко кивнув, она повернулась и взошла по ступенькам, а затем открыла ключом массивную входную дверь и исчезла в сумрачном и затянутом коврами холле ее жилого дома.

– Поехали домой, – сказала Марша негромким звенящим голосом. – Джек, поехали домой. Пожалуйста, поехали домой.

Он поехал так быстро, как только мог. Припарковав машину на привычном месте, он дернул стояночный тормоз, резко вырубил двигатель и пинком распахнул дверь.

– Приехали, – сказал он ей. Марша рядом с ним не пошевелилась, кожа ее была бледной и холодной, словно воск. Деликатно, но твердо он подхватил ее на руки и вынес из машины; все так же держа ее на руках, прошел по дорожке к дому, за угол, к переднему крыльцу.

– Самое главное, – сказала Марша нетвердо, – Дурачок Нинни вернется. И секс тоже, да. Все вернется, правда же? Ведь все будет так же хорошо, как было?

Он промолчал, сосредоточившись на открывании двери.

– Она хочет иметь над нами власть, – продолжала Марша. – Ну и ладно, что тут такого? У нас есть свой мир; она создала реальный мир для нас. Для меня он выглядит точно так же; ты видишь какую-то разницу? Джек, ради бога, скажи хоть что-нибудь!

Он открыл дверь плечом и плечом же включил в гостиной свет.

– Мы дома, – сказала Марша, робко оглядываясь вокруг, когда он бесцеремонно поставил ее на ноги.

– Да, мы дома. – Он захлопнул входную дверь.

– Ведь это же наш дом, правда? Точно такой же, каким был до того, как… как это все началось. – Расстегивая пальто, Марша прошлась по гостиной, проверяя шторы, книги, картины, мебель. – Хорошо, правда же? Такое облегчение… все такое знакомое. Никто на нас не швыряет змей, никто не отменяет классы сущностей… правда же, хорошо?

– Просто невероятно, – с горечью сказал Хэмилтон.