Оковы огня. Часть 2

Но герцогу не было дела до этого: враги наседали на с трёх сторон, как будто хотели, чтобы он подчинился и сделал шаг назад, чтобы остановился и больше не пытался изменить свою судьбу, чтобы остался с ними здесь навеки, чтобы даже не думал о том, что не удалось им. И так начался затяжной бой.

***

Эверард отбивался от остервеневших фантомов уже, наверное, несколько часов, при этом не забывая потихоньку, раз за разом, продвигаться вперёд, пусть каждые несколько сантиметров давались с огромным трудом: монстры накатывали на него волнами, и они не знали усталости, а вот об Эверарде сказать этого было нельзя. Он уже с трудом успевал уклоняться от атак, и пара мест на его теле белели от выступившей крови. От удара меча твари сейчас не падали, развороченные надвое, а с визгом и криком отскакивали, чтобы заново броситься в бой. И Доспех опасно подрагивал, грозя исчезнуть, потеряй Эверард концентрацию.

И вот в один момент тварь, чем-то похожая на смесь быка и медведя, подловила Эверарда и со всего размаха врезалась него. Доспех Воли протестующе загудел, по телу прошла волна боли, и от силы удара он утратил концентрацию всего лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы другая тварь, какой-то изворотливый карлик, бросилась ему в ноги. Эверард потерял равновесие и, чтобы удержаться, шагнул в сторону. Но под ногой не оказалось спасительной твёрдости камня, вместо этого странная зыбкость охватила ногу. Он бросил резкий взгляд вниз.

Оступился. Всего на сантиметр. Чувства завопили об опасности. Прошли лишь доли секунды – разум, разогнанный Волей, позволял оценивать обстановку с огромной скоростью, но и этого оказалось мало. Даже не размышляя, не теряя драгоценных мгновений, он рванул ногу, пытаясь ступить обратно на твёрдый камень, но ту пронзило болью такой, что даже через заслон из Воли он взвыл. Казалось, что ногу поместили в чан с кипящей кислотой и что плоть на ноге разъедает какая-то неумолимая сила.

Где-то рядом, словно через толстый слой воды, прозвучал дикий рык. Эверард развернулся и с криком боли и ярости вонзил меч в бросившегося монстра. Резким движением рассёк врага и высвободил клинок, используя инерцию удара, чтобы вырвать ногу из обжигающего капкана.

Стоило повреждённой ногой ступить на серый камень, как боль немного утихла, но незримой волной распространилась по всему телу. Эверард тяжело задышал, он чувствовал, как силы покидали его. Если всё так и продолжится, то его рано или поздно накроет эта проклятая лавина из монстров, и он окажется погребён под телами из тьмы и света.

Но обдумать ситуацию не дали: с двух сторон на него насело несколько особенно ретивых монстров. Двое, похожие на огромных псов, постоянно кружили вокруг, пытаясь ухватить его за раненную ногу, и только постоянная угроза быть располосованными пополам держала их на расстоянии, но они выжидали свой шанс. Правда сейчас большей проблемой для Эверарда были три человекообразных фантома. Они щерили свои белесые пасти и сверкали хищными глазами. Нападали они поочерёдно: атака одного служила продолжением атаки другого. Меч Воли оставлял на них раны и рассечения, но нанести смертельный удар не получалось. Слишком много сил Эверард потратил. Мощный до этого поток Воли постепенно иссякал – требовалось слишком много, чтобы бороться с болью и усталостью.

Эверард взмахнул мечом, отгоняя нападавших, и посмотрел на мерцающий вдалеке белый свет. Маяк во тьме.

– Проклятье, – сказал он и сделал шаг назад. Раненная нога чуть было не подкосилась.

Монстры настороженно замерли, они с гневом и хищническим азартом наблюдали, но нападать перестали. Только рычали и скалились.

Герцог несколько мгновений следил за монстрами и, только убедившись, что нападать они и в самом деле не будут, осторожно опустился на твёрдый камень дороги. Предстояло восстановить силы. За один отчаянный рывок весь путь преодолеть ему оказалось не под силу. Впрочем, когда такое бывало? Он с мрачной улыбкой погрузился в медитацию, оставив часть сознания следить за окружением.

***

Раз за разом он повторял. Два шага вперёд. Три. Шаг назад. И снова.

Время сплелось в череду сражений и коротких передышек, и он не понимал прошёл ли день, два, может, месяц? Он не знал, насколько течение времени здесь отличается от течения времени в Империи. Приходилось торопиться, иногда рисковать и преодолевать себя, боль и усталость. Раньше ему казалось, что первым сдастся его тело, но сейчас Воля и разум подвергались намного большим испытаниям. Каждый раз приходилось вести схватку не только с монстрами из тьмы, но, самое главное, с собственными силами: удерживать доспех Воли, постоянно следить за остротой и крепостью клинка – всё это заставляло его снова и снова переступать свой собственный предел.