Оковы огня. Часть 2

Постепенно сияние в конце дороги становилось всё ближе и отчетливее. С каждым новым шагом монстры набрасывались на него всё яростнее, всё беспощаднее. Но сзади всегда оставался путь к отступлению, будто они специально заставляли его не просто остановиться, но и повернуть назад, сдаться и уступить. Однако Эверард продолжал двигаться вперёд.

Со временем он стал замечать, как меняется поведение фантомов: в них всё так же сохранялась нескончаемая ярость и жестокость, но теперь в их пылающих глазах появилось что-то вроде опасения, может быть, признания. Их атаки стали более изощрёнными и выверенными. Эверарду приходилось напрягать не только Волю, но и постоянно держать разум в ускоренном режиме. Ни на секунду нельзя было терять концентрацию: хватило одного раза, когда он на мгновение ослабил тиски контроля, и тут же два монстра атаковали его с боков. У них получилось потрепать его, острые клыки тогда пробили доспех и оставили после себя кровоточащие белоснежной кровью раны.

С того самого момента Эверард постоянно держал себя на пределе, позволяя расслабиться только в периоды короткого отдыха.

Всё это не прошло бесследно. В один момент, который он запомнит навсегда, Эверард почувствовал, как Воля заструилась по пальцам руки, сжимающей меч. Если раньше Воля окружала его, оплетала, то теперь она просачивалась сквозь тело тонким потоком, едва заметным, но позволявшим ощутить клинок воли как продолжение собственного тела, а не созданное орудие.

И вот, спустя несколько циклов продвижения вперёд, Воля уже бурным потоком пронизывала тело Эверарда. Теперь ему не требовалось столько усилий, чтобы держать доспех, – всё его тело стало бронёй для духа и разума.

Сияющий свет всё ближе и ближе. Эверард уже, казалось, ощущал от него холодное жжение на коже. Он был так сосредоточен на изменениях внутри своего тела и разума, что не заметил, как кожа из черно-белой стала приобретать серый оттенок, словно свет и тьма смешивались внутри, а струящаяся по всему его существу Воля была катализатором.

Прошло несколько дней, по крайней мере, так ему казалось. Тёмная армия всё ещё продолжала свои атаки, но основная часть уже осталась позади, по обе стороны от серой дороги, как мрачный коридор.

Эверард с облегчением и нетерпением совершал оставшиеся шаги. Путеводное сияние было практически осязаемым, и он уже практически не обращал внимания на атаки монстров – они стали для него как открытая книга. К тому же к концу пути он стал намного сильнее и увереннее, но от постоянного роста силы и от длительной концентрации его разум находился на грани. Да, тело и разум укрепились, но усталость и внутреннее истощение теперь давили на него. Казалось, что ещё немного, и он рискует превратиться в бесчувственную машину, способную только на убийство и разрушение. Как и, когда-то давно, драконы.

Взмах меча сильный, уверенный, и рассеченная тварь с истошным воплем упала к его ногам, исчезнув без следа во вспышке чёрного и белого.

Глаза Эверарда на мгновение ослепли от нахлынувшего яркого света. Пришлось прикрыться рукой, чтобы хоть немного осмотреться, и в следующий миг он обнаружил себя на круглой платформе из серого камня, того же из которого была вымощена дорога, ставшая ему практически родной. Оглянулся назад – там, теперь уже вдалеке, безмолвно стояло чёрное море повёрнутых к нему фигур, он чувствовал взгляды, в которых больше не было ярости, ненависти, а только какая-то странная, почти детская обида.

Источник света впереди постепенно угасал, позволяя рассмотреть его. Эверард не знал, что и думать. Перед ним на постаменте располагался каменный диск, больше похожий на стол, испещрённый непонятными символами, и на этом «столе» в самом центре возлежал белоснежный череп. Без глазниц и носовых ходов. Там, где они должны были быть – сплошная плотная кость. Эверард попытался представить это безликое существо, которому мог принадлежать череп, но даже для него, повидавшее многое мага, это было сложно. Даже челюсти черепа были непривычны: массивные, с острыми зубами, среди которых особенно выделялись по три пары клыков с каждой стороны.

– Вот ты и добрался, брат. – Голос звучал со всех сторон, но Эверард был уверен, что источником его был лежащий перед ним череп.

– И что дальше?

– Ты же хотел выбраться отсюда? – прошептал голос. – Не так ли?

Прежде чем Эверард успел сказать хоть что-то, череп вспыхнул белым пламенем, и на миг показалось, что тот скалится в улыбке, но в следующую секунду на герцога обрушился огромный поток дикой, необъятной силы. Голову закружило, зрение угасло, и он не удержался на ногах. Колени подогнулись, и вот он уже из всех сил упирался руками в камень, чтобы не дать потоку раздавить себя.

Внутри головы разразилась настоящая буря, и он ощущал, как там, внутри, его разум рассекают молнии, испепеляют Волю, пытаются подавить саму его суть.

Нет, он не может этого допустить. Внутри билась только одна эта мысль. Он должен выстоять, должен вернуться. Боль была такой сильной, что он уже не помнил ни кто он, ни где находится.