Оковы огня. Часть 2

Первая фигура, окутанная чёрным туманом, с шипением врезалась в огненный щит Джерома и расползлась по его поверхности, как чернильная клякса, словно не было внутри неё живого человека, и вся она состояла из густой тьмы. Туман с шипением принялся разъедать огненные линии, пытался просочиться внутрь, добраться до людей. Следом за первой фигурой в щит врезалась вторая, в этот раз удар оказался намного сильнее. И так, раз за разом. Каждый новый удар – сильнее предыдущего.

Прошло всего-то с десяток секунд, а весь щит был уже со всех сторон облеплен щупальцами из тьмы. Проглядывала только верхушка купола, продолжающего пылать, но теперь в нём виделась слабость.

Алан с напряжением смотрел, как вражеская магия охватывает щит всё сильнее и изредка тонкими струйками проникала внутрь, но здесь уже он вступал в дело и испепелял их молниями. Только долго так продолжаться не могло. Джером, весь в поту, упал на одно колено. Все его силы уходили на то, чтобы как можно дольше удерживать щит. Если бы не подпитка от печати и высокое магическое напряжение, то он бы не выдержал и первых десяти ударов.

Вдруг пространство погрузилось в полутьму: остались только блеклые линии огненного щита и свет от время от времени вспыхивающих молний Алана.

– Плохи дела, – сказал тот.

И в этот момент по земле снова прокатилось эхо от мощного удара. На плечи легла непомерная тяжесть, точно их тела стали весить раза в три больше.

– Основной удар. – Джером с каким-то обречённым взглядом посмотрел на Алана, а потом – на Эверарда. – Прости, Хозяин.

И будто в ответ на его слова всё под щитом окрасилось синеватым свечением. Кто-то из гвардейцев с удивлением вскрикнул, и вот все уже смотрели, как по стеклянным линиям печати расползаются язычки огня, и от этого синего, как морозное зимнее небо, пламени повеяло ледяным холодом, казалось, что они все оказались под землёй, в какой-то промёрзшей за тысячи лет пещере.

Оглушительный гул приближался. Пара ударов сердца, и он обрушится, сметая всё на своём пути. Глаза Эверарда распахнулись, и в них плескался яростный потусторонний огонь, он вырвался из-под маски через глазницы, пробился через трещину, рассёкшую лицо, как глубокий шрам.

– Хозяин, – Джером улыбнулся, но его тут же согнуло в приступе кашля – он потратил слишком много сил.

– Давно пора, – усмехнулся Алан. Он почувствовал лёгкость во всём теле, груз напряжения спал.

Эверард невидящим взглядом обвёл пространство, на мгновение задержался на чём-то впереди, чём-то невидимом, но неотвратно надвигающемся, а в следующий миг его взгляд обратился вверх. Он развёл руки в стороны, как человек, с предвкушением ожидающий проливного дождя посреди пустыни.

Алан хотел спросить, что тот делает, но гул внезапно утих, и на смену ему пришла оглушительная тишина. Он не слышал даже биения собственного сердца, своего дыхания, и, сам не зная почему, тоже посмотрел вверх. Ослепительное белое свечение. Сияние тысяч звёзд ослепило его.

Сверху на печать обрушился огромный столб света, разметал в стороны и испепелил щупальца тумана, развеял огненный щит Джерома и в полной тишине врезался в магический рисунок печати. В стороны разлетелись песчаные брызги, а стеклянные линии начали наполняться светом. Сначала белым, незамутнённым, но вот Эверард опустил руки, прошептал несколько слов, и по земле заструился свет серебряный. Эверард снова воздел руки вверх, и свет, послушный ему, устремился вверх, собираясь в одну огромную сферу, от которой в стороны расходилось слепящее сияние. Эверард как будто держал над головой звезду с неба.

Сквозь ослепительный свет он видел, как спереди к ним приближается луч тьмы, исторгнутый откуда-то из глубин купола демонов. Но Эверард не желал обращать на него внимания: в его руках сейчас была сконцентрирована такая сила, что всё вокруг казалось ничтожным, он ощущал себя настоящим гигантом, порождением древности, от одной мысли которого могла расколоться земля, от одного его шага вверх вздыбились бы горы. Невероятное чувство.

– Эверард! – Сквозь свет прорвался знакомый голос. – Время уходит.

Время. Что время? У него было всё время мира.

«Ты найдёшь её? Обещаешь?»

В голове пронёсся тонкий, тихий голос. Тело Эверарда остолбенело, а разум начал просыпаться от охватившего чувства всесильности. Он вдруг посмотрел вокруг себя, пытаясь понять: где же он и что делает? Он помнил, что должен уничтожить врагов, должен активировать печать. Но что-то беспокоило его. Он не мог привести мысли в порядок. И тут в глубине сознания вспыхнуло воспоминание, картины прошлого хлынули бурным потоком. И он закричал.

Водопад белоснежного света с неба резко прекратился, линии печати вспыхнули с яркостью солнца, и та звезда, что сформировалась над Эверардом, начала яростно вращаться, полыхая серебряным светом.