Октябрь. Память и создание большевистской революции

Помимо этого, большевистская пресса определила литературную направленность октябрьского нарратива, составив список необходимых для ознакомления с ним книг. В него входили опубликованные труды Ленина за период с февраля по октябрь 1917 года, в частности те работы, которые отражали его решительную подготовку к восстанию в сентябре и октябре. Также читателям предлагалось обратить внимание на работы Ленина о внутреннем состоянии партии в этот период. Рекомендовались также труды об Октябре других ведущих деятелей партии – Сталина, Бухарина, Ольминского, Покровского, равно как и сборники документов и другие работы, дававшие «последовательную, день за день, хронику» революции. В рекомендуемых работах основные участники октябрьских событий рассматривались в следующем порядке: партия, рабочее движение и Советы, крестьянство, армия и флот. В список попало очень мало пробольшевистских мемуаров (заметным исключением стала книга Джона Рида), хотя были перечислены мемуары нескольких «белогвардейцев». Самым значительным в этом списке, пожалуй, было то, что в него было включено очень мало литературы, опубликованной до 1925 года, и совсем не было местных исследований начала 1920-х годов[735]. Более ранняя литература, по выражению «Известий», в основном попадала в область «беллетристики»[736].

Более пристальное внимание к октябрьским дням позволило получить воспоминания от людей в Москве и Петрограде, легшие в основу одних из самых ярких и романтизированных рассказов со времен первых изображений Октября. Эти воспоминания были лиричными и образными. Одна женщина вспоминала, как пылающий дом в Москве освещал соседнюю улицу «как гигантский прожектор»:

Медленно, медленно падали балконы <…> Корчились куски железа, заворачиваясь папиросными бумажками, извивались змеиными хвостами остатки крыш <…> Падали стены, превращенные в тончайшие кружева. Выли, свистели в пламенной пляске ажурные лестницы, взвивались в высь, как пушинки, и падали стремглав, притянутые силой земли.

Разрушение чего-то хрупкого и недолговечного контрастировало с созидательным потенциалом «волны энергии» народа, высвобожденной Октябрем, «волны сознания, что они живы» и что начинается «новая эра». Автор подытоживала: «Надо в жизни гореть, чувствовать ее ритм, ее современность»[737].

Михаил Владимирский особо отметил «Октябрь в Москве»: восемь дней и ночей «упорной… вооруженной борьбы». Его воспоминания были посвящены роли московской организации большевистской партии, которая еще с февральских дней готовила революционную борьбу своей работой среди рабочих и солдатских масс, работой, которая сделала ее «фактически руководителем этих масс». Неуклонный рост влияния партии в Московском Совете, выборы в районные думы и другие организации привели к формированию ВРК в Москве и военному захвату, который начался 25 октября. Несмотря на признание важной подготовительной роли партии, он также отмечал, что каждый критический этап борьбы решался «восставшими рабочими», «революционными отрядами» и «революционными войсками»[738].