Окутанная тьмой (СИ)

— Люси! — пронзительно, слишком громко кричит с балкона Венди, она одна из немногих знает, что это, ради чего это. Люси порой могла рассказать ей некоторые подробности своих сил, своей магии, но только те, которые считала нужными. Марвелл знает, что теперь Люси там, с настоящими Дьяволами, теми, кто не пощадит, не даст расслабиться и при возможности легко выдерет из её груди сердце. Марвелл это знает, но плакать не собирается, по крайней мере, сейчас, на стадионе много людей, а демоны, обычные, те, с которыми и она когда-то сражалась, остались на арене без противника. Венди, поджав кривящиеся от страха губы, вырвалась из рук застывшей во времени МакГарден, быстро, без колебаний перепрыгнув через перила вниз. Ей не страшно, сейчас гораздо страшнее было потерять Люси, которая только легко улыбнулась перед тем, как стена огня замкнулась, скрывая её и демонов. Венди знает, что стоять в стороне и плакать не может, знает, что у неё есть сила, которая может убить демона, у неё есть возможности защитить свой дом, тех, кто ей безмерно дорог — она не упустит этот шанс, так же как и Хартфилия. Марвелл спасёт их, будет пытаться, приложив все усилия, — приземлившись на песок, Венди подняла глаза, тут же в испуге замерев, когда именно на неё переместились несколько взглядов холодных, чёрных глаз. Венди боялась этих глаз, они всегда наводили на неё ужас, такие пустые, потерянные, но времени утопать в их болоте, этой грязи, нет, она должна сражаться — за себя, за гильдию, за Люси.

— Венди, стой! — так же громко кричит Эми, быстро подбежав к перилам, испуганно, взволнованно выглядывая из-за них. — Ты не можешь, Люси ведь запретила нам! — юная волшебница чуть не плачет, судорожно сжимая дрожащими ладошками железную ограду, умоляюще глядя на слишком самоуверенную Марвелл. Вот только Венди не собирается отступать, слушаться и бежать — она настроена решительно, и никто не сможет разрушить её непоколебимую веру в то, что она может, что она должна.

— Тц, Люси всегда защищала нас, не обращая внимания на то, кем были враги — демоны, ангелы, падшие, Дьяволы. Ради нас ей было не страшно, неужели ты хотя бы раз не можешь защитить её так же самоотверженно? — Венди не знает, что на неё нашло, её просто слишком сильно раздражает этот страх Эми, её неуверенность, послушание. Эми готова прятаться, дрожать от страха при любой возможности, но не сражаться рядом с Люси, за Люси — её страх велик, и перебороть его волшебница не в силах. Марвелл, сурово глядя на неё, и не допускает мысли, что Эми боится не драки, Эми боится исхода, который может быть. Эми боится, что Венди, такая же слабая, хрупкая, как и она, может легко попасть кому-то под руку и погибнуть. Венди почти не помнит тот день, когда чуть не умерла, когда позвоночник дал трещину от удара демона, а вот Эми помнит и слишком хорошо, словно наяву. Ей страшно, что в этот раз Люси не придёт вовремя, не спасёт их, как всегда, но Венди всё равно, она уверена, что сейчас всё будет по-другому. — Дай мне меч! — Марвелл, уверенно выставив руку в сторону, продолжила прожигать Эми взглядом, презренным за нескончаемую слабость, страх. Та только кривится, морщится, жмурит глаза, безмерно боится, но, всё же преодолев саму себя, вызывает меч — лучший, какой только может, легко бросая его вниз. И Венди, крепко сжав рукоять меча своей ладонью, знает только одно — она сможет убить таких, как они, просто главное для неё не смотреть им в глаза.

Острое лезвие меча, плавно рассекает воздух, будто деля его на две равные части, так же легко, как и кожу людей, пронзая насквозь тех, кто поддался порочному соблазну демона — Венди не дрожит, не боится, её рука уверенно, крепко держит оружие. Глаза небесной волшебницы серьёзны как никогда, а она сама быстро двигается, невесомо ступая по песку, Марвелл уже видела, как когда-то на мечах, в жаркой пустыне, сражалась Люси. Венди помнит каждое движение, взмах, это был, словно и не бой, это был просто танец с клинком, с алыми каплями крови на холодной стали — всё было так же легко и до безобразия красиво, и эти тёмно-багровые разводы на песке, будто вырисовывали свои особенные узоры. Венди теперь сражается так же, плавно танцуя, невесомо переступая шаг за шагом, не замечая кровь на своих щеках, руках и пустые, холодные глаза перед собой. Для неё мир почти не существует, пропадает на мгновение, и волшебница полностью отдаётся воспоминаниям, в точности, до всех мелочей, повторяя увиденные ранее движения. Но всё равно Венди понимает, что долго не простоит, даже если будет драться так самоотверженно как Люси, её выдержки не хватит, и скоро воздуха будет катастрофически мало. Она медленно начнёт сдавать свои позиции, задыхаясь от вони гнили и крови, льющейся рекой под её ногами. Скоро, но пока Марвелл ещё может драться и, отдаваясь воспоминаниям, защищать то, что так дорого ей, независимо от страхов и предрассудков.