Олег Ефремов. Человек-театр. Роман-диалог

В 2020 году отмечается уже 75-летие Победы, парад стал грандиозным и само собой разумеющимся, а в 1956-м парада не было, выходного не было, память о войне была скрытой, ветеранов не чествовали, почетными гражданами своих и чужих городов они не были, трагическое сознание накапливалось. Именно сейчас, спустя десятилетия, трудно понять — как такое может быть: забытые герои, отмененный праздник, как?

Осень 1965-го. Блокнот полон цифр — деловые связи, телефоны, все по гастролям, фамилии — и вдруг: наплевательское отношение к искусству. Труппа. Родня. Все женщины прекрасны и любимы. Молва приписывает ему то одну, то другую, а он, между прочим, уже три года как снова женат — на Алле Покровской, актрисе «Современника» и дочери знаменитого оперного режиссера. Все его жены чем-то похожи: милы, но не красавицы, способны, но высот в профессии не достигли. Все любили его самозабвенно, с обожанием, чем-то напоминая мать, — кажется, это пугало его, способствуя в итоге распаду браков. Так распался и брак с Ириной Мазурук, дочерью прославленного героя-летчика — правда, в загсе он с ней не был, но свадьба у них была. И любовь была, и дочь Настя — и кончилось все грустно, как всегда.

Его любовь часто делилась на двоих, на троих, как будто он боялся, что слишком сильное влечение к одной женщине отберет у него его дело, его театр. Он не играл свадьбы и с Ниной Дорошиной, но любил, говорят. Она вышла замуж за другого (других) и не пошла за Ефремовым во МХАТ, когда он оставил «Современник», чтобы возглавить главный театр страны. И это тоже не факты, потому что их тоже можно передать иными словами, получится другая целевая картинка. Сама Дорошина в телеинтервью говорила, что никого к себе не пускает. Душа не нараспашку совсем. Не путать с экранным образом. Все думаю: как объяснить читателю, что в ряде творческих случаев половая жизнь имеет второстепенное значение для персонажа? Поверьте, так бывает, особенно у Весов и Котов — а Ефремов как раз Весы и Кот (Кролик), и я несу эту чушь для тех, кого может убедить хотя бы гороскоп.

Тема «Ефремов и женщины» для меня закрылась довольно быстро. Я понимаю, что есть читатели, обожательно глядящие в чужие постели, но для них понаписана прорва глянцевой чепухи, там все наперекосяк. Откуда автору знать, что делал Олег Николаевич с Анастасией Вертинской летним вечером у моря? Сестра ее, тоже знаменитая актриса Марианна Александровна, сказала мне, что у них был роман. Желтая пресса считает, что О. Н. с огромным букетом взлез на балкон ее гостиничного номера с целью выразить чувства. Пишут, что дело шло к свадьбе, чуть не платье сшили, но она передумала (остыла, уже поняла и прочее).

— Олег Николаевич, она сама в нынешних выступлениях не упоминает вас как былого любовника, а лишь как режиссера, причем коммунистического человека, строившего театр на коллективизме. Немножечко относит вас в сторону от себя. Для женщины со вкусом одобрительные воспоминания о ваших чувствах и букетах выглядели бы странновато (мужчина влез на балкон с букетом — из какой это пьесы?), а травить байки для публики, уже читавшей про несчастный букет, некомильфо со всех сторон. Если автор не знает, с какими цветами и чувствами взлез О. Н. к А. А., но пишет, что балкон, луна и ночь над морем, то текст его или фантазиен или, скажем прямо, лжив.

— Пусть говорят. Но лучшей темой для любого актера является его работа. Это главное. Я и в последний свой год еще думал, что любовь, ушедшая из моей души, любовь к людям, к женщине, к дому — еще может вернуться. Помнишь мои стихи, посвященные Рите Куприяновой? Все так и осталось. Женщина, кто бы она ни была, должна то быть, то уходить, то привлекать, то отталкивать — играть. Словом, образ и роль, а не человек.

— Хорошо, оставим женщин в покое. О работе так о работе. Я говорила о вас, Олег Николаевич, со многими людьми. Среди них был режиссер: народный артист России Александр Галибин. Помните, вы вместе снимались в фильме «Батальоны просят огня»? Он был молодой совсем, играл старшего лейтенанта Кондратьева, а вы — полковника Гуляева. Галибин навсегда запомнил ощущение — как это: играть вместе с вами как партнером по роли. И он же, Галибин, совпал со мной в ощущениях: до нынешнего года он тоже живет в вашем присутствии. Вы есть, вы рядом. Никакого ухода, никакой разлуки, хотя прошло уже двадцать лет. Он рассказал мне, как вы приезжали к нему в Петербург на спектакль «Три сестры», поставленный им с весьма пышными артистками…

— Да, его тогда заклевали, что это не три сестры, а три поросенка. А я ему еще сказал, что это не Чехов…

— …и ваша реплика нисколько его не обидела.

— Потому что он занят творчеством. Как я, думает о деле в первую очередь. Кто я? Какое творчество меня ждет? Эта тема началась в юности, выросла из детства, стала пожизненной. С ней все связано.