Читаем Он и Она полностью

Принято считать, что любовные лодки разбиваются о три буквы – Б-Ы-Т. В какой-то момент быт берет верх над истинными чувствами и превращает сладкую жизнь в пресное сосуществование. Непреодолимая преграда, которая образуется между двумя людьми, растет и крепнет, и процесс отчуждения как будто бы необратим. Быт и Бытие – несовместимые понятия. Первое отравляет второе. Мало кто в состоянии выжить в отравленной среде. Разве что мутировать?

Она – верная и правильная супруга: готовит пищу и стирает белье, приводит в порядок жилище и разумно распределяет семейный бюджет. В их уютном семейном гнездышке все пропитано заботой. Он – добытчик и искренне благодарен ей за то, что всегда может найти два одинаковых чистых носка. Вопрос о детях решили поднять после переезда в просторный дом, начало строительства которого откладывалось три года подряд. В их браке полный штиль, навевающий на обоих скуку. После трудового дня они встречаются на общей жилплощади и высыпают друг на друга ворох ненужных слов – обсуждают невзрачные события, произошедшие за периметром их совместной жизни. А после вечерних процедур ложатся спать, отвернувшись в разные стороны. На утро оба спешат поскорее улизнуть в свою отдельную ежедневную реальность. Выходные наполняют увеселительным мероприятием – боулинг, кафе, кино или посиделки в компании друзей, перед которыми они больше не притворяются лучшей парой на свете, сдавшись реалиям брака. Она грустит, потому что ощущает себя ненужной. Он печалится, не испытывая прежнего огня чувств.

Приближающиеся праздники вносят немного ярких красок в их унылую череду дней-недель-месяцев. Договариваются, что не будут мешать друг другу наслаждаться новогодними корпоративами. Она довольна своим отражением в зеркале: новое платье, высокие шпильки, маникюр и прическа – такой ее коллеги по работе не видели никогда. Ощущая себя звездой вечера, громко смеется и не отказывается от приглашений на медленные танцы. Разгоряченная пузырьками шампанского кровь, слишком настойчивый сослуживец… Каким образом их занесло в уборную Она не вспомнит. Страстный шепот дамского угодника, что это лучший вечер в его жизни, настойчивая и горячая ладонь, нырнувшая под платье…

Она стоит напротив зеркала и задумчиво рассматривает свое отражение на фоне туалетных кабинок. Герой—любовник испарился, спеша урвать кусок десерта (в зале под аплодисменты вынесли огромный торт с логотипом компании). Мысли о случившемся вызывают приступы тошноты. «Как ты там? Тебе также весело?», – шепчет Она, вспомнив о муже. Ее душит волна истерики, плечи беспомощно вздрагивают… Уже ничего не исправить! Где-то в районе сердца образовалась дырочка, в которую холодным потоком проникает отчаянье. Избавляясь от подтеков туши, Она тихо ворчит: «А говорили, что водостойкая!».

С праздника ей удается сбежать незамеченной. Впопыхах оставляет любимые шпильки в гардеробе. Золушка, покинув бал, мчится к оранжевой, как тыква машине. Она понимает: теперь все будет по-другому. Ее жизнь разделилась на две части: «до» и «после» измены. Заметив, что таксист пялится на ее острые коленки, смущенно поправляет чуть помятый подол платья.

Вернувшись домой, ненавидящая себя женщина долго стоит под душем, пытаясь смыть воспоминания о праздничном вечере. Сколько раз Она видела подобную уловку в кино и теперь на собственном опыте убедилась: это не помогает, ошибки не смываются. В голове свербит почти шекспировский вопрос: говорить или нет супругу о никчемной случке в тесной уборной во время шумного бала?

Он пришел под утро. Слышится звон разбитой посуды и чертыхание. Она тихо плачет, уткнувшись в подушку, жгучий стыд соленой жидкостью струиться из глаз. Притворилась, что спит, когда Он грузно плюхнулся на свою сторону кровати. От него пахнет спиртным и цитрусом. Она принюхивается, пытается уловить еще запахи, свидетельствующие и об его ошибке, но безуспешно. Под размеренный храп супруга Она прокручивает в голове минуты проведенные в объятиях другого мужчины. Ей не дает заснуть вопрос: «Как быть?».

Изображая трудоголика, Она исчезает из дома пораньше, оставляет ему записки с инструкцией что и где взять. Вечерами Он приходит в пустой дом, ощущая себя холостяком. Вечно спешащая Золушка пытается стать невидимкой для своего Принца, надеясь, что ситуация разрешиться сама собой.

– Эти «кошки-мышки» не могут продолжаться вечно, – сухо произносит Он, как-то поймав жену на кухне до ее побега на работу. – Ты от меня прячешься?

Смотреть в глаза обманутому возлюбленному выше ее сил, но Она берет себя в руки и врет, что по горло завалена делами. Назначив аудиенцию на выходные, сбегает.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия