Она не умела стрелять

Антон оказался талантлив не только в музыке, но и в освоении необъятных просторов интернета, занимаясь этим, пока никто его не видел. Если кто-то из домашних подходил к компьютеру, он тут же переключался на изучение партитур. Журнал в браузере он тщательно за собой вычищал, не оставляя никаких следов своей интернет-деятельности. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Вечно занятый отец, случайно обнаружив, чем развлекается Антон в свободное от уроков и музыки время, возмутился, считая интернет результатом вражеской программы по оболваниванию молодежи. Начался конфликт. Заупрямившегося подростка повели к детскому психотерапевту, пытались лечить успокоительными, которые он демонстративно выплевывал, и, конечно, запретили подходить к компьютеру. Антон, лишенный любимого занятия, протестовал всеми силами – так протестовал, что отказался играть на скрипке и, когда никакие унижения и уговоры вернуть компьютер не помогли, разбил в отместку ни в чем не повинный инструмент.

Мать в тот вечер долго рыдала, пила успокоительные капли, братья на него кричали, отец пригрозил отдать сына в интернат, даже немного поколотил. Это был тот самый черный день, когда в один момент закончилось детство Антона. Закончилось навсегда, не дав ему возможности повзрослеть по-настоящему. Парень словно окостенел в своей обиде, и уже ничто не могло разбить этот панцирь – ни жалостливые взгляды матери, ни попытки отца поговорить, разобраться в ситуации и склонить сына на свою сторону.

После случившегося упрямый Антон разговаривать с родными перестал – приходил из школы и прятался у себя в комнате. Он стал изгоем в собственной семье, словно прокаженный – ни совместных обедов и ужинов, ни семейных поездок, ни праздников. Отец с удовольствием избавился бы от сына, но опасался за собственную репутацию идеального семьянина, поэтому терпел младшего из последних сил, почти смирившись с тем, что в его квартире живет чужак, не признающий правила. Зато уже в старших классах Антон научился самостоятельно зарабатывать – после школы носил ящики на рынке, караулил лотки с овощами, пока продавщицы бегали в туалет, помогал считать товар на складах, мыл в кафешках-наливайках стаканы – и тратил деньги в интернет клубах, изучая языки программирования и дизайнерские программы. Для него это был бескрайний виртуальный мир, свободный и захватывающий, в корне отличающийся от того пресного добропорядочного времяпрепровождения, которым так гордились его родные. Ради этого мира он готов был даже голодать, довольствуясь холодными рыночными пирожками, оставшимися с предыдущего дня.

В конце концов, нерадивый отпрыск кое-как получил троечный аттестат и, собрав сумку необходимых вещей, отбыл в Крым. Семья вздохнула с облегчением, с ужасом вспоминая годы противостояния с Антоном. Антон тоже с удовольствием о них забыл, выкинув из головы, как недоразумение, которое, наконец, завершилось.

В Симферополе он довольно успешно поступил в университет на математический факультет, где как раз в этом сезоне был недобор, его поселили в общежитии. Учился Антон с трудом, после первого курса перевелся на заочное отделение – ему было невыносимо сидеть на лекциях и вникать в теорию, которая, как он быстро понял, никогда не пригодится. Зато он нашел работу в одной из городских типографий и уже через год считался неплохим дизайнером. На сессиях Антон появлялся редко, за экзамены платил деньгами или ремонтировал старенькие компьютеры, что в университете ценилось гораздо больше денег. После получения диплома он устроился на четверть ставки в ремонтную бригаду университета, благодаря этому сумел сохранить место в общежитии, там же и числился последние десять лет, получив в этом же общежитии временную прописку.

Протест против всяких правил был в Антоне настолько силен, что сам он за годы жизни в Симферополе не изменился – так и остался патлатым разгильдяем в тяжелых ботинках с заклепками. Днем он много и напряженно работал, а по вечерам тусовался с молодыми богемными бездельниками, слушал их бездарные стихи и песни под гитару, много пил. Он давно стал своим во всех неформальных компаниях города, получил глупую кличку «Антуан» и сделался своеобразным символом полной внутренней свободы. И только несколько человек в редакции издания «Бизнес ₰ Время» знали, каким ответственным специалистом, на самом деле, был Антон. Александра Романова и Пал Палыч были в их числе.