Она не умела стрелять

– Мальчики, не хочет она вас, – ее защитник сказал это неожиданно интеллигентно, почти ласково, и этот тон был намного оскорбительнее самых грубых ругательств.

Повисла пауза. Бармен предостерегающе постучал стаканом по стойке и кивнул подбородком в сторону выхода. Юнцы подхватили едва стоявшего на ногах парня, энергично поволокли на улицу. Компания, в которой сидел этот парень, сделала вид, что это их не касается, и продолжила веселье. Ошарашенная тем, как быстро все произошло, Зоечка постояла некоторое время возле стойки, бросила вопросительный взгляд на бармена, но тот демонстративно отвернулся. Она вышла на улицу, осторожно огляделась. За деревьями, в кустах, шла потасовка, раздавался мат, сдавленные стоны. Ей стало страшно – что делать? Они же его искалечат или убьют! Антон это или не Антон? А он ей так сейчас нужен!

Она беспомощно оглянулась – проходившие мимо люди постарались как можно скорее скрыться с глаз, на улице больше никого не было. К счастью, возле бара притормозила патрульная машина с крутящейся мигалкой. Возня в кустах моментально стихла, четыре тени бесшумно кинулись прочь. Машина двинулась дальше. Зоечка некоторое время выжидала, потом с опаской двинулась в кусты. Антон – если это был он – лежал на боку в ворохе не убранных с осени мокрых листьев, поджав длинные ноги к животу, и тихо стонал. Она присела рядом на корточки, тронула его за плечо.

– Эй, можешь подняться?

Парень, тяжело опираясь на руку, сел и тут же выдал в сторону содержимое желудка. Зоечка брезгливо вскочила на ноги, отшатнулась. Прокашлявшись, он уставился на нее мутными глазами.

– Ты кто?

– А ты кто? Как тебя зовут?

– Антон. Слушай, иди прочь, я без денег. Мне надо полежать, – и он опять завалился в листья.

– Я не проститутка! – Зоечку накрыла волна злости. Захотелось бросить эту пьянь, забыть о нем, как о случайном кошмаре. Но она схватила его за плечи и со всей силы стала трясти. – Вставай!

– Зачем?

– Поедем домой.

– Не поеду, отвали.

Он оттолкнул ее, и тогда Зоечка с наслаждением стукнула его кулачком по уху.

– Вот мудак! Никогда не поверю, что Ксана могла с тобой дружить! Пошел ты…

Антон вдруг в одну секунду будто протрезвел, резко сел и перехватил ее за кисти рук.

– Что ты сказала? Откуда ты ее знаешь?

– Если ты поедешь со мной, я тебе о ней расскажу. Но для начала надо подняться. Ты слишком тяжелый, я не справлюсь.

Цепляясь руками за дерево, Антон с трудом встал, закинул руку ей на шею. Они вышли к дороге, и Зоечка очень удачно поймала такси. Она еще долго потом с чувством досады вспоминала, как пахнувший блевотиной Антон, пока они ехали, пытался завалиться ей на плечо, как она еле заволокла его на четвертый этаж, то и дело поднимая с четверенек, как он уснул сразу же, едва она помогла ему добраться до дивана. Странно было, что молчал и куда-то спрятался Бегемот. Зоечка расшнуровала, стала снимать с гостя грязные тяжелые ботинки, ожидая обнаружить под ними нечто дырявое и несвежее, и была крайне удивлена тем, что носки дорогие и без запаха. Но ей некогда было размышлять над этим несоответствием, она устроилась рядом в кресле, намереваясь караулить, пока он проспится. И не заметила, как сама провалилась в сон.

…Антон открыл глаза, попытался найти на тумбочке часы, которые всегда снимал с руки ночью. Ни часов, ни тумбочки не было. Хуже всего было то, что возле его плеча сидел невероятных размеров мохнатый черный кот с пронзительно-желтыми глазами. Зрачки его вдруг стали сужаться, вытягиваясь в вертикальные полоски, загибающиеся книзу усы пошевелились. Кот широко зевнул, обнажив ярко-розовую пасть и стертые клыки. Антон, смертельно перепугавшись, резко отпрянул назад и со всей силы ударился головой обо что-то твердое, затылок взорвался болью, в глазах замелькали всполохи. Кот истошным голосом заорал, бросился на Антона, вцепился острыми когтями в свитер и, пытаясь освободиться, окончательно запутался в нитях.

– Бегемот, прекрати! – звонкий девический голос резанул слух, кто-то отодрал от него черное чудовище. – Ну, как тебе не стыдно? Иди, гуляй.

Перед лицом Антона оказался стакан с водой. Он жадно выпил и огляделся.

– Где я?

Худенькая очкастая девица с недовольным выражением лица, одетая в обтягивающие джинсы и черный гольф, махнула рукой в сторону двери.

– Ванная там, – и ушла.

Антон проводил взглядом ее стройную фигурку с круглой попкой и лениво подумал, что девочка вполне ничего, только большие очки ее сильно портят.