Они не те, кем кажутся (сборник)

Теперь мальчик даже начал слышать шорох собственных рук и коленей по полу: то ли молитвенное слово одолело страх, то ли он просто уполз с опасного участка пути… Надо расспросить батюшку поподробнее, как молитва действует и в каких случаях применяется. Уже представил себе его ответ: «А хаос-то твой только еще гуще стал». Точно, так и ответит, а он скажет, что… Что же он скажет? Вот доберется до станции, тогда и придумает! Ершик просто вскочил на ноги и побежал вдоль стены, чтобы не споткнуться о шпалы, так быстро, как только мог. Когда увидел свет и сероватые стены в черную полоску, похожие на строчки в книге, сел и заплакал, жалея пропавших в тоннеле людей, вспоминая их лица и вытирая слезы рукавом. Тут же в уголке его нашел отец Александр:

– Ты где был, Ерофей? Я тебя уже час ищу по всей станции.

Ершик посмотрел на священника, будто в первый раз увидев седые длинноватые волосы, окладистую бороду, серые глаза, обычно спокойные, но теперь полные тревоги за него. Да, к батюшке-то мальчик и обращался, когда просил защитить от неведомого зла, а он помог и научил, как с ним справиться. Сам-то тоже хорош, не полез бы в туннель, ничего бы не случилось.

– Если расскажу, где был, – не поверите.

И не мог решить, рассказать или нет? Если отец Александр узнает, что он увязался с чужими людьми на Сухаревскую, то немедленно отведет его к матери за руку, как маленького. А еще остается надежда проскочить через пост в Ганзу. И посмотреть наконец на живых коммунистов, или попасть на Новослободскую, где тоже, наверное, немало интересного. А про страшное в туннеле позже расскажет.

Хоть обе станции Проспекта и считались ганзейскими, на всамделишное Кольцо попасть было не так-то просто. Перед столом пропускного пункта собралась небольшая очередь, и Ершик долго дожидался, когда внимательные глаза человека в сером камуфляже обратятся в его сторону:

– Ты что здесь забыл? Мамке очередь занял?

– Не, мне на вашу станцию надо.

– Зачем?

Ершик указал пальцем в спину человека, только что миновавшего пост:

– А его вы не спрашивали.

– Так он здесь не в первый раз и документы показал, балда! А ты? Прется тут тинейджер без единой бумаги, может, у тебя «дури» полна сумка?

– Обыскивайте, мне не жалко! – Он снял с плеча сумку, хотел вывалить содержимое на стол, но солдат протестующе замахал руками.

– Убери, я твою вонючую колбасу уже полчаса с конца очереди нюхаю.

– Можно подумать, у вас другая колбаса продается! – Ершик потихоньку потянул носом над сумкой, но пахло обыкновенной свиной колбасой, даже не протухшей. – А если я ее к вам продавать несу? У меня тут больше килограмма.

– В таком случае приятного аппетита. От нас ее к вам тащат, а ты – обратно? Нашел, чем Ганзу удивить, как Тулу – самоваром. Ну, заплати тогда торговую пошлину. – Насмешливая улыбка быстро слиняла с лица дежурного, когда этот самоуверенный подросток выложил на стол три патрона 7,62. О документах он даже позабыл.

И все?! Ни обыска, ни вопросов. Ершик уже настроился на долгий спор и заготовил кучу аргументов, почему ему непременно надо попасть в Ганзу, а требовалось всего лишь заплатить? Ну ничего, постов, столов и охранников впереди еще немало, успеет наврать с три короба. Пробежавшись по эскалатору самым несолидным образом вприпрыжку, он остановился: коридор зачем-то разделялся на две части. К решению такой задачи Ершик был не готов и задумался, направо ему идти или налево. Пройдя по правому коридору, он увидел, что они оба ведут в один переход. Зачем же так сделано? Из спортивного интереса он вернулся к эскалаторам и убедился, что прошел по кругу. По ступеням как раз поднимался амбал, купивший «Робинзона».

– Дядя, зачем тут два коридора?

– Раньше здесь народу много ходило – чтобы они не сталкивались. Да и теперь немало. – Подозрительный тип в кожанке ничуть не запыхался, тоже взобравшись по ступенькам почти бегом. И вопросу не удивился – видно, привык, что дети глупости всякие спрашивают.

– А, понятно.

Ничего не понятно, но уточнить еще успеет. Мужчина бросил взгляд на его сумку.

– Правильно, что сюда пришел, на Кольце дороже продашь. Книг здесь больше, но покупатель побогаче. Так что загибай цену – не стесняйся.

Только сейчас Ершик осознал, что может законно заниматься коммерцией на территории Ганзы, точнее, почти законно – потому что, уплатив пошлину на колбасу, не нужную никому, кроме него, он втихаря пронес в сумке шесть книг, превратившись в крупного контрабандиста. Размышляя, что же теперь делать с товаром, если рынок остался на радиальной станции, а он сам на Кольце, Ершик прошелся вдоль ряда домиков – любопытно ведь посмотреть, как в Ганзе живут. Жили богато.

– Ерофей!

Он присел от неожиданного окрика: а вот и дядя Слава нашелся. И так не вовремя.

– Ерофей, ты что тут забыл? – строго поинтересовался их с мамкой бывший сосед с Рижской.

– Да вот, в баню сходить решил. – Ершик выпалил первое, что в голову пришло, но мысль показалась не совсем идиотской, неплохо бы и на самом деле сходить помыться.

– В тазике уже не помещаешься?

– А вы помещаетесь?