Они жаждут

В дальнем конце Коронадо-стрит мигнули автомобильные фары. Палатазин сел прямо, сердце его забилось чуть быстрее. Автомобиль приближался очень медленно, и только через минуту стало ясно, что это «фольксваген-жук» светлого оттенка. В горле у Палатазина пересохло. Машина остановилась у обочины всего в тридцати ярдах от него, и он пригнулся. Фары погасли. Дверца открылась и закрылась. Шаги застучали по бетону.

Выпрямившись, он успел бросить быстрый взгляд на человека, вошедшего в «Мекку». «Это он, – понял Палатазин. – Тот самый парень!» Примерно через минуту Цайтфогель пересек улицу и заглянул в окно его машины:

– Будем его брать, капитан?

– Нет. Подождем немного и посмотрим, что он будет делать дальше. Если выйдет на улицу, мы пойдем за ним; если останется, у нас хватит времени, чтобы арестовать его.

– Это ведь он? В смысле, это Таракан?

– Увидим. Будь наготове.

Цайтфогель кивнул и рванулся назад к своей машине.

Палатазин неотрывно смотрел на входную дверь отеля. Когда из нее вышел Бенефилд, сердце Палатазина забилось так, словно получило изрядный удар током. «У парня в руках бумажный пакет. Что там может быть? – гадал он. – Одна из тряпок, пропитанных этим омерзительным раствором? Тогда, может быть, он замышляет новое нападение?» Бенефилд подошел к своему «фольксвагену» и огляделся перед тем, как сесть в машину. Палатазин пригнул голову так быстро, что хрустнула шея. Заработал мотор, включились фары, и «фольксваген» вырулил на середину улицы. Он медленно проехал мимо Палатазина до конца Коронадо-стрит, а затем повернул направо, на Шестую.

Палатазин быстро включил зажигание, сделал крутой разворот и двинулся следом. В зеркале заднего вида отражались фары автомобиля Цайтфогеля, ехавшего в пятидесяти ярдах за ним. Серый «фольксваген» свернул на Вестерн-авеню, и Палатазин догадался, что парень направляется прямо в Голливуд. Пульс участился, ладони на руле вспотели. Палатазин старался держаться на расстоянии, насколько это было возможно, и ехал с выключенными фарами, чтобы Бенефилд не заметил хвоста. Через несколько минут «фольксваген» повернул на бульвар Голливуд, все еще озаряемый неоном баров, дискотек, «массажных салонов» и порномагазинов. Движение на бульваре оставалось оживленным, так что Палатазину пришлось включить фары и прибавить скорость. Он приотстал от «фольксвагена» на несколько машин. На тротуарах девушки в обтягивающих джинсах и юбках с разрезами, в футболках и топиках зазывали водителей, махая им руками и показывая на пальцах цену. Большинство из девушек, подающие надежды старлетки из всех штатов страны, были вполне привлекательными; возможно, они даже раз-другой поработали фотомоделями или исполнили эпизодическую, а то и главную роль в порнофильме, но потом по разным причинам удача отвернулась от них. Каждая из этих девушек была как одноразовая салфетка, в которую какой-нибудь агент, режиссер или дискотечный обольститель высморкался и выбросил ее на помойку. И каждая из этих девушек могла стать жертвой.

«Фольксваген» впереди пробился сквозь поток машин к тротуару под огромным красным иксом, объявлявшем о тройном сеансе порнофильмов.

VII

Голос Мастера наполнял его голову, и поэтому он знал, что должен спешить. Машина проезжала мимо девушек, выглядевших очень соблазнительно, но сегодня он искал ту, что будет в самый раз. Здесь было из чего выбрать – всех цветов, всех размеров, самая большая кондитерская в мире. У него уже была эрекция, но он не испытал бы оргазма, пока не прижал пропитанную химикатами ткань к ее рту и ноздрям.

И вот он увидел ее. Она стояла под красной буквой X «Голливудских фильмов для взрослых». Блондинка с длинными вьющимися волосами, скорее девчоночьим, чем женским, лицом и чувственными припухлыми губами. На ней было светло-малиновое платье и розовые чулки, а самое главное, она не выглядела такой худой, как остальные. Что-то в ее взгляде и изгибе губ напоминало Бев. Конечно же, все девушки так или иначе ее напоминали, но эта… Да, это была Бев! Это на самом деле была она! Ему часто казалось, что он нашел ее, что она пожалела о расставании с ним и вернулась, но всякий раз выяснялось, что он ошибся и его снова обманули. Поэтому ему приходилось убивать этих мерзких, злобных сук. Они помогали Бев прятаться, они смеялись у него за спиной, растягивая в усмешке свои уродливые накрашенные губы.

Но это была она – он не сомневался в этом. Мастер должен обрадоваться, узнав, что он нашел Бев!

Едва сдерживая навернувшиеся слезы, он притормозил и подозвал девушку. Она оглянулась в поисках лучших вариантов, потом пожала плечами и подошла к «фольксвагену». Темные глаза с тяжелыми веками уставились на него.

– Меньше, чем за семьдесят пять, не пойду, – безразличным тонким голосом сказала девушка.

Она мечтала стать бэк-вокалисткой у кого-нибудь вроде Пита Сигера, но в этом городе невероятно трудно получить контракт даже на одно выступление.

– Пятьдесят, – сказал Таракан, роясь в своем бумажнике.

– По-быстрому или как? – спросила девушка.

– Ага, по-быстрому.

– Губами тоже поработать?