Оно-но-Комати

– Никогда не зарекайся, времена меняются, как меняются человеческие сердца и желания, – она ещё раз посмотрела на меня с пониманием и сочувствием, – я не сержусь на тебя, Оно, не сержусь за те оргии, которые ты устраиваешь. Ты вольна поступать так, как пожелаешь, ты заслужила это право….и всё же, постарайся больше отдыхать, постарайся порадовать свою душу, а не забыться в горе и закрыть глаза на свои страдания. Мне всегда нравились твои стихи и танцы.

Когда я собралась уходить, г-жа Наоми задержала мою руку в своей.

– На днях приедет наш общий знакомый, – произнесла она.

– Общий знакомый? – встревожилась я.

Она улыбнулась, видя моё замешательство.

– Я говорю о монахе Акайо. Он хочет видеть тебя.

Я вспомнила всегда задумчивого монаха-буддиста, который впервые много лет назад подарил мне портрет поэтессы Сапфо. Я знала, эта встреча была значимой для меня, так и случилось. В дальнейшем монах неоднократно появлялся в моей жизни внезапно и так же внезапно исчезал.

– Он хочет видеть меня? Хорошо, я приду к Вам. Я тоже хочу поговорить с Акайо.

….Монах Акайо пришёл в четверг после всех утренних молитв и песнопений. Он выглядел так же свежо, как и обычно, только на голове появилось больше седины, которую он периодически сбривал, особенно в сезон начинавшегося паломничества.

В это время большинство монахов-буддистов разбредалось по всей Японии и просили милостыню. Они проводили проповеди на площадях многих городков, привлекая в своё лоно всё больше и больше последователей. Акайо оказался в их числе. Он пришёл с посохом, на который опирался с узелком в руке со скудными пожитками. Он почтительно поклонился сначала г-жа Наоми, затем мне и улыбнулся нам, словно, не существовало за его худыми плечами всех тех бед и несчастий, через которые он прошёл; будто, весь мир представлял собой ту колею, полную сбывшихся надежд, по которой он неуклонно следовал и звал следовать за собой своих учеников, которых у него оказалось немного, даже в городке Шайори.

– Приветствую тебя, Акайо, – произнесла г-жа Наоми, – где ты остановился?

– Приветствую всех, – произнёс буддист, – я и братья решили остановиться у одного микадо, который сдаёт домик для посетителей. Микадо решил стать буддистом, поэтому всегда принимает нас, если мы посещаем городок Шайори.

– Я бы тоже не отказала тебе в гостеприимстве, дорогой Акайо, – сказала Наоми, – Я уважаю великого Будду и его учение, несмотря на то, что ярой приверженкой буддизма назвать меня нельзя. Приходится жертвовать богам, посещать храмы синто и слушать их молитвы.

– Каждый волен сам выбирать свою дорогу. Великий Будда никогда никого не осуждал.

– Это так. Он учил великим истинам, котрые всем кажутся очевидными, но никто не замечает этих истин. Благодарю тебя, брат Акайо в том, что ты согласился навестить меня, это честь для меня и моих девушек.

Акайо улыбнулся и вновь поклонился в знак почтения.

– Как имя того микадо, что приютил тебя и твоих братьев? – спросила г-жа Наоми

– Курасами, г-жа. Его зовут Курасами.

– Я обязательно навещу г-на Курасами и поблагодарю его.

Я обратилась к Акайо:

– Брат Акайо, Вы хотели видеть меня и поговорить со мной.

– Да, г-жа. Это так, я хотел видеть Вас. Потому что мне предстоит выполнить поручение одного человека, который очень жаждет встретиться с Вами. Он хотел бы, чтобы я представил его Вам.

– Видимо, это – очень уважаемый человек, раз он не предпочёл просто прийти сюда и заплатить за меня, как это делает большинство посетителей заведения г-жи Наоми.

– Он влюблён в Вас.

Я посмотрела на Наоми, чтобы видеть её реакцию. Наоми оживилась и дала распоряжение служанкам принести чай и закуски.

– Пройдёмте в гостиную, брат Акайо. Там Вы сможете побеседовать с Оно-но. Не правда ли, она стала ещё прекраснее, чем была?

– Да, это так. Оно-но – распустившийся цветок в Вашем заведении, г-жа Наоми. Однако в её глазах – вековая печаль, которая не исчезнет, и это беспокоит меня.

– Меня тоже это беспокоит, брат Акайо. Она погрузилась в море этой полной печали жизни, и даже слепой Йошинори остался без дела, хотя раньше он всегда сопровождал её.

– Я решила дать его пальцам отдых.

Когда мы остались вдвоём в гостиной, я наблюдала за тем, как брат Акайо медленно пил чай. Он молчал и смотрел за окно, где расстилался удивительный сад с сакурами и хризантемами. Не хватало лишь белой беседки и изваяний богов удачи.

– Мне так и не удалось побывать на родине великой Сапфо, – произнесла я.

– Однажды кто-то побывает на твоей родине.

– Вы очень благосклонны ко мне, брат Акайо, я не так хороша, как Вы думаете, а если бы это было не так, тело моё не принадлежало другим, заплатившим за него. Вы сами знаете, кто я и какой образ жизни веду здесь.

Акайо всё так же, как раньше, оставался молчаливым, продолжая предаваться своей созерцательности.

– Кто же этот человек, брат Акайо? – спросила я.

– Он из благородных, когда-то служил при дворе императора Ниммё, а теперь странствует по Японии вольным самураем в поисках удачи. Его имя – Фуку-Кёси.