Оно-но-Комати

Их молодость покоряла и обезоруживала; многие из них не так давно вышли из детства и ещё не успели вступить в девический возраст. У них были худые тела с некоторой угловатостью, однако их юность могла подкупить многих обрюзгших богачей, которые жаждали «свежего мяса». Многие из этих девочек были девственницами, и г-жа Наоми рассчитывала получить порядочную сумму за их девственность.

Но все эти девочки, молоденькие гейши, только что вступившие на свою стезю – всё это явилось лишь «закуской», все знали, все были готовы к тому, что «основным блюдом» была я, поэтесса Оно-но Комати, возлюбленная императора Ниммё. Танцовщица и управительница стихий, шесть лет назад победившая гнев богов и пославшая на непокорную землю Японии долгожданные дожди.

Я поглядывала на Йошинори, который сидел среди музыкантов и равнодушно ударял по струнам своего самисяна, однако я точно знала, он не был равнодушен. Просто он привык скрывать свои внутренние чувства.

Неужели ему нравилось в течение стольких лет сопровождать меня в моих странствиях, ведь моя жизнь отнюдь не была спокойной и стабильной? Йошинори был авантюристом, а не искал спокойствия. Или, возможно, он тоже был влюблён в меня, как все эти многочисленные самураи, аристократы и свободные жители Японии, о которых я совсем ничего не знала?

Душа Йошинори, слепого музыканта, встреченного мною случайно на дрогах Японии, оставалась для меня загадкой.

…….Прошло уже много лет, моя красота поблекла, и седых волос стало ещё больше, сейчас, когда я пишу эти строки, воспоминания о той жизни, которую я прожила, этот день всё равно ярко встаёт передо мною, будто, совсем не существовало тех лет, отделяющих меня от старости…….

Зала была освещена множеством разноцветных светильников – обычай, перенятый из Китая.

Хозяйка была взволнована, потому что прошёл слух о том, что император Монтоку со своей свитой решил посетить Праздник Прославления Богов.

Она металась из одного конца залы в другой, отдавала приказы слугам, которые тоже бегали, готовя закуски и устанавливая дополнительные факелы в гнёзда, чтобы сцена была освещена ещё больше.

На ней не было лица, глазами она разыскала меня в толпе гейш и позвала.

– Наверное, приедет император со свитой, – произнесла Наоми.

– Если это случится, я покину городок Шайори.

– Нет, ты не сделаешь этого, Оно-но….я тогда останусь совсем одна. Потому что ясно одно, император Монтоку приедет сюда не ради этих неопытных молоденьких гейш, а ради тебя, дорогая.

– Однако если он узнает меня, мне грозит смертная казнь.

– Не думаю. Тогда шесть лет назад ты оскорбила Его Величество, поэтому что император Монтоку отдал распоряжение казнить тебя. Разве непонятно, дорогая?

– Понятно, и всё же…..

Мне казалось, что бег моего сердца напоминал бег дикой лисицы в зарослях; оно было готово вот-вот выпрыгнуть из этих зарослей. Наоми подставила мне руку, чтобы я не упала.

– Ты очень бледна, дорогая, и особенно хороша, тебе даже не нужно использовать пудру.

Послышался громкий удар барабанов, представление начиналось, зал был переполнен. В глубине зала я увидела императора из-за кулис, Монтоку внимательно всматривался в сцену и во всё, что там происходило.

Вдруг со стороны выхода из залы послышался дружный рёв цимбал, к зале приближалась процессия. Впереди ехавшего на белом коне подтянутого всадника множество слуг несли сундуки с украшениями. Этих украшений было столько, что у зевак разбегались глаза от необыкновенного зрелища. Подъехав к зданию, всадник-красавец спрыгнул со своего коня, издали я смогла лучше рассмотреть его. Он был одет, как придворный самурай, большой меч поблескивал возле его бедра, волосы, заплетённые в тонкие косички, были убраны на затылок, открывая его довольно привлекательное лицо. Он улыбался, в его глазах не было и тени страха, даже несмотря на то, что в зале присутствовал император Монтоку и вся его свита.

Г-жа Наоми и я, окружённая гейшами, с интересом наблюдали за происходящим; его приближённые поднялись со своих мест, чтобы получше рассмотреть происходящее.

Самурай приблизился ко мне и поклонился.

– Г-н Фуку-Кёси приветствует Вас, г-жа Шайори. Я много слышал о Вас, я преклоняюсь перед Вами и дарю Вам эти украшения. Велите же Вашим слугам распорядиться, куда их доставить. Или, возможно, г-жа выберет что-то из этого и будет танцевать на сегодняшнем вечере?

Глаза молоденьких гейш разбегались от этого разнообразия, многие с завистью смотрели на сияние аквамаринов, ожерелий из алмазов, рубинов, яшмы, нефрита. Казалось, даже окружающая улица светилась от всего этого изобилия.

– Вы и есть тот самый легендарный самурай Фуку-Кёси, о котором я столько слышала?

Самурай немного смутился.

– Да, г-жа, я – Фуку-Кёси.

– И Вы всё это дарите мне, г-н? – спросила я, – здесь столько украшений, что этого хватит не на один гарем. Но почему Вы решили подарить мне столько украшений, г-н? Даже сам император Ниммё не был столь щедрым.

– Г-жа, я вижу перед собой не обычную гейшу, а богиню. Богине приносят дары от всего сердца, а не для того, чтобы купить её. Богиню невозможно купить.