Читаем Онтология поэтического слова Артюра Рембо полностью

Итак, лирический сюжет стихотворения может быть определён как движение от жизни к смерти. От безудержно безумной стихии жизни к обыденной простоте смерти с её кажущейся похожестью на жизнь: мёртвый солдат был бы похож на спящего больного ребёнка, если б не две красные дыры (deux trous rouges au c^ot'e droit) в боку. В финале текста происходит сращение смыслов: дыра в природе и дыры в боку спящего в ложбине имеют одно происхождение, одну суть. Это отверстия, прорывы, проломы, сквозь которые в жизнь внедряется смерть.

Поэтический артистизм Рембо является столь виртуозным, что стихотворение кажется безыскусной, списанной с натуры зарисовкой: без каких-либо авторских раздумий, моральных сентенций, лирических отступлений. Бытие и небытие, как они есть, запечатлены в поэтической картине с помощью слова-понятия.

Соотнесение текстов «Le dormeur du val» («Спящий в долине») с «Sensation» («Ощущение») выявляет онтологически значимую в поэзии Рембо оппозицию: жизнь – смерть. Живой лирический герой стихотворения «Sensation» открыт впечатлениям бытия. Мёртвый лирический герой «Le dormeur du val» спит сном смерти, не ощущая мир. Мир при этом существует, меняется, движется, блистает серебром реки, благоухает гладиолусами, пенится солнечным светом. Мир существует как объективная реальность и в отсутствие человека, который мог бы его воспринимать, но вместо счастья мир без человека таит в себе безумие.

ПРОЩАНИЕ С ЮНОСТЬЮ

Текст «Песни самой высокой башни» даёт достаточно полное представление о некоторых особенностях символизма А. Рембо.

Во-первых, поэт определяет жанр поэтического текста. Это – chanson, песня, что недвусмысленно указывает на дифференциацию искусства и жизни. Текст является, таким образом, не фиксацией непосредственного бытия как оно есть, (как это было представлено в двух предыдущих произведениях) но его рефлексией с помощью вполне устоявшейся художественной формы.

Во-вторых, смысл текста строится на сложившейся в культуре символике: в названии использован один из самых древних религиозных символов – tour (башня). Башня – символ оси мира, соединяющей небо и землю, символ штурма человеком неба, вертикали человеческого бытия, устремлённости к трансцендентному.

CHANSON DE LA PLUS

HAUTE TOUR

Oisive jeunesseA tout asservie,Par d'elicatesseJ`ai perdu ma vie.Ah! Que le temps vienneO`u les coeurs s`'eprennent.Je me suis dit: laisse,Et qu`on ne te voie:Et sans la promesseDe plus hautes joiesQue rien ne t`arr^ete,Auguste retraite.J`ai tant fait patienceQu``a jamais j`oublie;Craintes et souffranceAux deux sont parties.Et la soif malsaineObscurcit mes veines.Ainsi la PrairieA l`oubli livr'ee,Grandie, et fleurieD`encens et d`ivraiesAu bourdon faroucheDe cent sales mouches.Ah! Mille veuvagesDe la si pauvre ^ameQui n`a que l`imageDe la Notre-Dame!Est-ce que l`on prieLa Vierge Marie?Oisive jeunesseA tout asserviePar d'elicatesseJ`ai perdu ma vie.Ah! Que le temps vienneO`u les coeurs s`'eprennent.

ПЕСНЯ

САМОЙ ВЫСОКОЙ БАШНИ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Китай. Его жители, нравы, обычаи, просвещение
Китай. Его жители, нравы, обычаи, просвещение

«Все, что только написано мною общаго касательно нравовъ, обычаевъ и просвѣщенія въ Китаѣ, при всей краткости своей, достаточно подать вѣрное и ясное понятіе о гражданскомъ образованіи китайскаго государства. Въ Европѣ до сего времени полагали Китай въ Азіи не по одному географическому положенію, но и въ отношеніи къ гражданскому образованію – разумѣя подъ образованіемъ одно варварство и невѣжество: но сами не могли примѣтить своего заблужденія по сему предмету. Первые Католическіе миссіонеры, при своемъ вступленіи въ Китай, превосходно описали естественное и гражданское состояніе сего государства: но не многіе изъ нихъ, и тѣ только слегка касались нравовъ и обычаевъ народа…»Произведение дается в дореформенном алфавите.

Никита Яковлевич Бичурин

Геология и география / История / Языкознание / Военная документалистика / Образование и наука
Судьбы русской духовной традиции в отечественной литературе и искусстве ХХ века – начала XXI века: 1917–2017. Том 1. 1917–1934
Судьбы русской духовной традиции в отечественной литературе и искусстве ХХ века – начала XXI века: 1917–2017. Том 1. 1917–1934

Вопреки всем переворотам XX века, русская духовная традиция существовала в отечественной культуре на всем протяжении этого трагического столетия и продолжает существовать до сих пор. Более того, именно эта традиция определяла во многом ключевые смыслы творческого процесса как в СССР, так и русском Зарубежье. Несмотря на репрессии после 1917 года, вопреки инославной и иноязычной культуре в странах рассеяния, в отличие от атеизма постмодернистской цивилизации начала XXI века, – те или иные формы православной духовной энергетики неизменно служили источником художественного вдохновения многих крупнейших русских писателей, композиторов, живописцев, режиссеров театра и кино. Часто это происходило в превращенных формах, скрыто, в подтексте, в символике, в иносказании. Порой этого не осознавал и сам художник, так что исследователю стоит немалого труда обнаружить вероисповедную основу вполне светского, на первый взгляд, романа или кинофильма и квалифицировать ее так, как она того заслуживает.Авторы предлагаемой книги по мере сил решают эту задачу – впервые в нашей научной литературе. Первый том из задуманных трех посвящен периоду 1917–1934 годов – от революции до Первого съезда советских писателей, хотя, конечно, затрагивает предыдущие и последующие эпохи отечественной истории и культуры.

Александр Васильевич Моторин , Александр Леонидович Казин , Алексей Маркович Любомудров , Коллектив авторов , Ольга Игоревна Гладкова , Роман Геннадьевич Круглов , Татьяна Николаевна Резвых

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука