Онтология поэтического слова Артюра Рембо

Бездеятельная юность
Целиком обузданная
Нежностью
Я забыл мою жизнь.
Ах! Что за времена приходят
Где сердца оказываются во власти любви.

Я сказал себе: оставь,

И что это не твой путь:
И без обещания
Самых высоких радостей,
Что никак тебе не остановят
Величественнейшего отступления.

Я стал настолько терпеливым

Что никогда я не забывал;
Страхи и страдание
В небеса улетят.
И жажда развращающая
Затуманивает мои вены.

Так лужайка

Забытая свободна,
Растущая и цветущая
в сорняках
Со шмелем пугливым
Сотней грязных мух.

Ах! Тысяча одиночеств

Столь бедной душе
Что не имеет какого-либо образа
Нотр Дам!
Есть ли в ней молитва
Пречистой Марии?

Бездеятельная юность,

Целиком обузданная
Нежностью.
Я забыл мою жизнь.
Ах! Что за времена приходят,
Где сердца оказываются во власти любви.

Весь текст является раскрытием семантики символа «башня». Обратимся к ряду имён существительных, определяющих предметный план этого символа: jeuness (юность), vie (жизнь), voie (путь), coeurs (сердца), temps (времена), d'elicatesse (нежность), promesse (обещание), joies(радости), Notre-Dame (собор Нотр Дам), La Vierge Marie (Пречистая Дева), ^ame (душа), veuvages (одиночества), deux (небеса), craintes et souffrance (страхи и страдание), prie (молитва). Если взять данный ряд без контрастного лексического ряда, включающего противоположные понятия, то текст вполне можно было бы принять за псалом, настолько убедительно лексика говорит о том, что предмет художественного исследования – духовное начало человека. Однако Рембо вполне определённо декларировал атеизм и современниками воспринимался как безбожник. Этим можно объяснить включение ещё одного смыслового ряда существительных: sales mouches (грязные мухи), la soif malsaine (развращающая жажда), d`ivraies (сорняки).

Лексический ряд, представляющий сниженную бытовую лексику, по объёму уступает лексическому ряду, обозначающему реалии возвышенного. Вероятно, у Рембо на уровне подсознания существовал религиозный критерий возвышенного, указывая на устремлённость его души к высокой любви.

Толковать символ – неблагодарное дело, и всё-таки нельзя не увидеть, что в этом тексте поэт говорит о любви. Любовь представлена как достаточно противоречивое состояние души: здесь и сожаление об ушедшей праздной юности, порабощённой нежностью, и вздохи по поводу прихода времён, когда сердца оказываются во власти влюблённости. Любовь звучит в готовности изменить свой путь, быть терпеливым. В любви укореняется вера в то, что страхи и страдания улетят к небесам. Любовь звучит и в бескомпромисном отслеживании зова плоти («жажда развращающая, затуманивающая мои вены»). Любовь у Рембо высокое чувство – но не возвышенное, а возвышающееся над низким.

ОБРЕТЕНИЕ ВЕЧНОСТИ

Генри Миллер, исследовав поэтический словарь Артюра Рембо, заметил, что «есть слова, неоднократно, навязчиво встречающиеся у писателя, и говорят они куда больше, чем все факты, собранные биографами».[36] Такими словами в поэзии Рембо, по мнению Г. Миллера, являются следующие:

'eternite – вечность, amour – любовь, demon – дьявол,

infini – бесконечность, beaut'e – красота, ange – ангел,

charit'e – милосердие, lumi`ere – свет, paradis – рай,

solitude – одиночество, aube – заря, piti'e enfer – ад,

angoissee – тоска, soleil – солнце, inou"i – неслыханный,

ennui – скука, ivresse – опьянение.