Опасности городской жизни в СССР в период позднего сталинизма. Здоровье, гигиена и условия жизни 1943-1953

Мы знаем, что между Всесоюзной ГСИ и Госпланом существовал острый конфликт по содержанию постановления 1947 года. ГСИ хотела, чтобы к промышленным министерствам были применены комплексные меры по противодействию загрязнению окружающей среды, чтобы их введение было усилено действиями специально созданного Комитета по охране водных ресурсов, в структуре Совета Министров СССР. Госплан враждебно отреагировал на это предложение, а вместо этого внес альтернативный проект закона, согласно которому должен был быть составлен список из 300 промышленных предприятий, обязанных нейтрализовывать химикаты в сточных водах перед тем, как сбрасывать их в водоем. Более того, для этого им давалось четыре года, с 1947 до конца 1950 года[230]. Хоть мы и не можем быть абсолютно уверенными, поскольку у нас нет полного текста постановления или альтернативного проекта, из различных описаний положений постановления становится ясно, что одержала победу версия Госплана. План ГСИ по созданию единого органа по охране водных ресурсов никогда не был претворен в жизнь, хотя о нем заговорили опять в 1951 году, но никаких действий не последовало. На этот раз его отстаивал В. А. Фролов, член Академии наук СССР, выступавший за создание Главного управления водными ресурсами при Совете Мнистров СССР, задачей которого должна была стать координация действий по планированию и строительству всех объектов, связанных с использованием водных ресурсов, в том числе рытье каналов, создание крупных ирригационных систем, а также планируемое строительство серии гидроэлектростанций на Волге и Днепре, а также на их притоках. Все эти проекты требовали согласования конфликтующих интересов различных пользователей водных ресурсов (заводов, электростанций, предприятий сельского хозяйства и бытовых пользователей). В текущей же ситуации каждое министерство действовало исходя из собственных интересов без оглядки на нужды других пользователей того же водоема. Особенно В. А. Фролова беспокоила ситуация с Волгой, так как вдоль берегов реки строили резервуары, что создавало риск замедления течения, а в некоторых местах течение вообще могла остановиться или даже направиться в противоположную сторону. Мы не знаем, что случилось с планом Фролова, но похожий орган был создан лишь в 1960-х годах, первоначально под эгидой Министерства сельского хозяйства РСФСР, а затем в 1965 году было образовано Министерство мелиорации и водного хозяйства СССР (Минводхоз). Что касается дальновидности документа Фролова, то Фешбах и Френдли отметили, что в 1989 году вода Волги от Рыбинска в Ярославской области текла 500 дней, чтобы спуститься до Волгограда, хотя несколькими десятилетиями ранее для этого требовалось всего 50 дней[231].

Учитывая то, что мы знаем об правоприменении закона 1937 года и о сталинской системе в целом, не должно стать сюрпризом то, что даже более либеральные сроки, установленные Госпланом, оказались нереальными, как и сроки, определенные более поздними законами. Согласно данным, которые цитировал Лавров в декабре 1948 года, то есть 19 месяцев спустя после издания закона в мае 1947 года, из 181 заводов, которые должны были построить очистные сооружения, только 20 % выполнили это требование. Примерно четверть находилась на различных этапах строительства, хотя, как он отмечал позднее, это необязательно означало, что установки были на стадии завершения. Меньше четверти (22 %) все еще находились на этапе проектирования. Еще 25 % уже имели на руках чертежи, но строительство либо еще не началось, либо только-только были сделаны первые шаги. Наконец, 12 заводов не предприняли вообще никаких действий[232]. Чуть менее чем три года спустя, в августе 1951 года (то есть через 18 месяцев после издания следующего постановления в феврале 1950 года), Болдырев, глава ГСИ СССР, указал в отчете, что из 356 предприятий, которым было приказано соорудить очистные сооружения (первоначально в списке значилось 371 предприятие, но 15 были позднее исключены из него), треть (114) сделали это вовремя, работа продолжалась на более трети предприятий (123), но оставшаяся треть даже еще не приступила к строительству, среди них 88 предприятий, которые должны были закончить строительство и ввести установки в действие до конца 1950 года. Примечательно, что некоторые из самых злостных загрязнителей окружающей среды были и самыми злостными нарушителями закона: половина химических заводов, которых касалось постановление 1950 года, и две трети заводов бумажной и деревообрабатывающей промышленности не предприняли никаких шагов даже по началу проектных работ, не говоря о строительстве очистных установок[233].

Возникает следующий вопрос: какие факторы и силы действовали, чтобы произошло такое массовое несоблюдение закона?