Опасные земли

Как только майор Бецкий высказал общее согласие с оперативным планом художника, обозначенное сакраментальным «надо брать дробовики», сеньор Понтекорво развил бурную деятельность. Ну… правильнее сказать, заставил инквизиторов пошевеливаться. И пошевеливались они в направлении, откровенно выражаясь, околокриминальном. Обычно это направление лежит напротив законности и порядка. И только в дурацких боевиках про одинокого рейнджера сотрудники известных органов ведут себя подобным образом в любой непонятной ситуации.

Но ситуация оказалась вовсе непонятная.

И ее усугубил художник.

Как-то так вышло, что майор Бецкий в сопровождении потомка испанских коммунистов (или итальянских, черт его знает) очутился перед архивом. Архив был по ночному времени закрыт, и лишь дежурный скучал в свете зеленого светильника за конторкой.

Для затравки дежурный удивился. Когда Бецкий открыл рот, чтобы настаивать, художник вышел вперед и просто вежливо попросил. После чего служака снял пломбы с дверей, отпер их и запустил товарищей в святая святых.

– Спасибо, юноша, – сказал дед напоследок, внимательно глядя дежурному в глаза. – От головной боли очень помогает нурофен, но не злоупотребляйте.

И, будто ничего необычного не случилось, нырнул в отворенную дверь. За ее преградой скрывались ряды и полки, уставленные пыльными папками, не менее пыльными коробками и вновь – папками. Бецкий привычно прошелся по каталожному ящику и через пять минут покинул хранилище, унося под мышкой вторую часть бургундских бумаг.

Пока художник и майор занимались незаконным изъятием документов из спецхрана, капитан Быхов покинул Большой дом и доехал до дома собственного. По счастливому случаю, квартировал он неподалеку, на углу «двух вольнодумцев» – Рылеева и Радищева. Четыре минуты аккуратной езды на авто. Быхов же ехал куда как неаккуратно, а потому успел быстрее.

В старой скрипучей квартире с нерабочим камином, помимо антикварного сливного бачка с цепочкой, нашелся железный шкаф. В железном шкафу нашлись: два пистолета «Глок-22» с запасными обоймами и коробками патронов, пистолет ПМ и два дробовика «Бенелли М-4» и опять куча патронов. А еще кобуры, подвесные системы, ремни.

– Следы удачного изъятия… – пробормотал Быхов, запихивая стреляющее богатство в обширную сумку.

Удачное изъятие состоялось два года назад, когда капитан, тогда еще старший лейтенант, разрабатывал по долгу службы одну очень тоталитарную секту, баловавшуюся нехорошим. На хазе во время облавы нашли много всякого. Наркотики и прочую дрянь сдали под опись, а вот незарегистрированное оружие частично прилипло к рукам, не добравшись до хранилища вещественных доказательств.

– Авось пригодится! – постановил тогда Быхов, страсть как любивший красивое оружие и халяву.

– Ой, брось, зачем оно пригодится? Третью мировую развязать? – Бецкий проявил скепсис и оказался неправ – пригодилось.

Через полчаса все трое, простившись со служебным «Лексусом», стартовали с парковки на машине Бецкого – скромном сером «Форде Фокус».

Таково было знатное предисловие о том, как два взрослых серьезных человека, понукаемые человеком старым, совершили должностной проступок, да к тому же вооружились до зубов незарегистрированной артиллерией. Почему?

Да просто оттого, что художник их вежливо и мягко попросил. Как ты, внимательный читатель, уже мог сообразить, имелся у него такой странный дар – убеждать. Впрочем, в отличие от привратника в судебном морге или стражника при дверях архива, просил он в самом деле очень мягко, исподволь, ни разу не порекомендовав средство от головной боли.

Теперь к нескучной дороге.

– Молчит, – констатировал Быхов, скосившись на вредного старика позади.

– Молчит! – подтвердил Бецкий, выпустив на вольность воздуха шмат никотиновой отравы.

Облачко подхватил легкий ветер, дувший с Большой Невки, и унес к Сампсониевскому собору. Подле синих стен с барочными колоннами, которые возвел в честь Полтавской виктории Джузеппе Трезини, дым окончательно развеялся и канул без следа. Чего невозможно сказать о тревоге, что снедала друзей-чекистов.

– Ты чего воды в рот набрал, товарищ Понтекорво? – спросил Быхов.

– Это ж мы из-за тебя подорвались в ночь глухую! – поддакнул Бецкий, раздавливая окурок в пепельнице.

– Точно! Вот мы едем вроде как спасать нашего антиквара. Но хотелось бы подробностей! Обещал изложить по дороге, так излагай! – воскликнул Быхов.

– От кого именно, как, что там с бумагами этими сраными? Мы ж тащим с собой натурально дело из спецхрана, которое уволокли без предписания! В багажнике целая сумка криминальных стволов! А он молчит! – уточнил суть претензий Бецкий.

– Обождите немного, господа, – дед снял шляпу, помял ее в руках и снова водрузил на седые локоны. – Боюсь, вы сами скоро много поймете, если еще не поняли.

– Нет, мы пока мало что понимаем! Такие мы непонятливые! – заявил Быхов.