Опасные земли

– Прямо на парковке, с видом на родную контору? Ты рехнулся? Помнишь, что стволы паленые и их лучше не светить? – несмотря на рассудительный тон, капитана Быхова заметно потряхивало, вид будто вымершего города гнетущим ощущением беды пробился и через его скепсис.

– А чего мы сумку в багажник затолкали? Нельзя было в машине переодеться?

– У меня только плечевые подвесные, а в наши пээмовские кобуры «Глок» не запихать! Уж извини – чем богат! Ну а распаковывать заветный баул на улице, тоже извини, я не собираюсь! Там такое палево, что не только погоны долой – тюрьма недалеко!

– Ладно, по херу теперь. Приехали уже, давай как договаривались. Сейчас метнемся в калиточку, за кусты и накинем на себя, что положено. Разговоров больше, пора двигаться!

Во исполнение немудреной программы Бецкий дернул рычажок блокировки багажника и полез наружу. Быхов тоже распахнул дверь, вынес ногу через порожек, на секунду замер, бросив художнику:

– Покарауль здесь пять минут, отец, мы быстро, – и был таков, не удосужившись подождать ответа.

Хотя бы кивка.

Понтекорво, впрочем, и не пытался среагировать, сидел, будто какаду на ветке, такой же нахохленный.

Инквизиторы обошли машину и, взяв увесистую сумку за ручки, бодрой рысью бросились к разрыву в оградке. Парк, где раздавались выстрелы дуэльных пистолетов аж в 1825 году, был стар и огромен. Он больше походил на кусок леса, чудом уцелевший в городском центре, чем на ухоженную парковую зону. Словно матерого волка, грозу чащи, помыли, расчесали и оставили жить в квартире.

– Слава, ты хоть одну обойму к «Глокам» снарядил? Или нам сейчас набиваться? – спросил Бецкий на бегу.

– Я по две снарядил, больше времени не было, – запален-но дыша, ответил Быхов и немедленно выматерился. – Ай, мля, аккуратнее с сумкой ты, чучундра, она ж тяжелая!

– А сколько всего обойм? – майор начисто проигнорировал свою неловкость и возмущение коллеги, которого болтающийся баул пребольно саданул в голень.

– Двенадцать! Богато жили сектанты!

– А патроны тульские?

– Что ты! Родные, американские смит-вессоны 40-го калибра!

Бецкий успел решить, что это очень хорошая новость, ибо тульский патрон с каждым годом все меньше радовал, как и большая часть продукта некогда могучей советской оружейной промышленности. Больше он ничего не успел, так как товарищи миновали калитку, выбежав за кусты, где оказались на берегу Сердобольского пруда. Вода, где совершали навигацию сонные утки и кувшинки, омывала маленький островок, оккупированный роскошной старой ветлой.

Берега, густо поросшие деревьями, в этот поздний час должны были гарантировать пятиминутку уединения, достаточного, чтобы скинуть пиджаки, снарядиться в плечевые сбруи и рассовать по кобурам пистолеты, а обоймы – по подсумкам.

Должны были, но не гарантировали.

Как на грех, сумрачный брег в эту безлюдную белую ночь был вовсе не так безлюден, как проспект и прилегающие к нему улицы. Если быть точным, метрах в десяти у воды стоял человек, обратив лицо к внезапно появившимся в парке друзьям. Хуже того, человек этот был облачен в форму патрульно-постовой службы полиции и явно происходил из соседнего околотка, что квартировал в доме номер 93.

Бецкий и Быхов остановились, как на стену налетели.

– Пипец, не везет! – то ли прошептал, то ли подумал Бецкий. – Тебя здесь, служивый, не хватало!

Быхов сильно сощурился, пытаясь разглядеть городового получше. В сущности, пока ничего плохого не произошло. Подумаешь, два гражданина заскочили ночью в парк с большой сумкой – и что? Понятно, что к рядовому обывателю у полицейского могли возникнуть вопросы. Но к паре обывателей с офицерскими корочками ФСБ никаких вопросов возникнуть не могло.

Исходя из этого логичного умозаключения, капитан решил действовать нагло и решительно, устранив проблему вовсе. Он высмотрел нашивки и, достав из нагрудного кармана удостоверение, негромко, но внушительно крикнул:

– Эй! Сержант! Да-да, ты! Видишь это? – в руке раскрылась одна из самых убедительных красных книжечек. – Будь другом, пропади! Или ты нам сейчас всю операцию изговнякаешь!

Постовой и не думал пропадать.

Более того, он уверенно зашагал к инквизиторам. Сие было вполне объяснимо, ведь капитан только что спросил «видишь это?». Прочесть удостоверение ночью, пусть и белой, с десятка метров сумеет не каждый Соколиный глаз. По здравому рассуждению выходило, что околоточный хочет вчитаться в орленый текст, сверить фотографию с личностью. А потом, наверное, вострепетать и пропасть, как и было велено.

– Надо же, какой въедливый, – констатировал Бецкий, выпустив сумку, которая с лязгом упокоилась на грунте.

– Оно похвально… – подхватил Быхов, тоже выпустив ручку.

– Но очень не вовремя! – продолжил Бецкий, включившись в обычную манеру говорить дуплетом. – Сержант, не трать свое и наше время! Мы сотрудники конторы, сам понимаешь какой. Вот мое удостоверение. Проводим операцию, и ты нам мешаешь! Сделай одолжение, ну ты понял!