Опасные земли

– Не имею чести знать милейшего господина Бронштейна, но он оказал нам услугу. Это, определенно, знак. Оружие, потерянное так давно, что я и сосчитать не могу; книга, увезенная из проклятого города; ключ, который проведет нас на ту сторону. Все детали головоломки встали на места. Это значит, что нам пора в путь, – художник прикрыл на миг глаза и закончил невесть какую понятную речь. – Не хватает только воина. Но разве когда-то хватало воинов?

По квартире зазмеилась тишина, прерванная, наконец, протестующим голосом антиквара.

– Какой ключ, какой знак, какой, в домонгольскую жопу, путь?! Что вообще происходит?! Я только что Мишу убил! А Миша убил свою жену и едва не убил меня! У меня теперь один путь – в участок! В полицию! В ментовку! В мусарню, если вам так понятнее!

– Вас чудо спасло! – пояснил старик. – Истинное чудо! Вам, всем нам невероятно повезло, что Тень не пришла сюда лично еще раз, погнавшись за книгой! Но даже чудо не сумеет спасти ни вас, ни весь город через сутки! Господа из конторы, подтвердите мои слова, уже сегодня на улицах десятки таких вот богуславов, что едва не отправил вас на тот свет. И они убивают, превращая жертвы в себе подобных. Убивают прямо сейчас! Им и их хозяину нужна книга и теперь еще и лично вы, господин антиквар. Вы слишком много прочли, пока далеко не все, но вы пропитались той старой историей, вы теперь ее часть, ключевая часть, вы – ключ. И вам необходимо унести книгу туда, где все началось! Немедленно! Ибо сейчас вы можете спасти город или погубить!

– Куда? Где все началось? Я ничего не понимаю! – жалобно воскликнул Ровный, всплеснув руками.

– Все вы отлично понимаете! – отрезал старик. – Вы единственный, кто прочел большую часть бургундских бумаг – той самой книги. И вы отлично знаете, куда шел рыцарь и его спутники – в пропавший Сен-Клер! Теперь лишь вы можете войти туда и провести туда нас, чтобы вернуть все части истории в одно место. Это единственный способ обратить все вспять, или Тень ее падет на вас, и это будет хуже смерти!

– Позвольте, Сен-Клер – это в Бельгии!

– Я знаю, юноша. Нам надо в Бельгию. Сейчас же. А по дороге вы закончите читать книгу, ведь она ждет нас у парадного – в машине. Повторяю, нам пора в путь.

– Э-э-э, можно два слова? – Быхов поднял руку, как ученик на уроке. – Или даже три. Бельгия далековато. Не знаю, как у вас, но у меня нет визы, нет заграничного паспорта, даже денег с собой почти нет. И как вы полагаете туда, э? Самолетом? Со всеми этими шпагами? Гарантирую, что возникнут вопросы. Точно так же, как к старинной книге без единого документа, удостоверяющего право на вывоз. Это ж контрабанда!

Старик ответил без промедления.

– Самолет, поезд, корабль воспрещаются. Если в замкнутое помещение проникнет тот человек, с которым вы познакомились на Большом Сампсониевском, нас не спасет никто, дело будет провалено. Ехать придется экипажем. Полагаю, лучше всего подойдет машина господина Ровного – она большая, удобная и проходимая. А о визах не беспокойтесь. Как вы могли заметить, я умею убеждать, – и Понтекорво опять улыбнулся. – Нам следует собираться.

– В первую очередь нам следует затереть кровь содовым раствором и убрать труп, – мрачно заметил Бецкий, положив руку на тылье приклада – дробовик по прежнему висел на тактическом ремне. – Провоняет все так, что соседи завтра вызовут полицию. А Кириллу неплохо бы вернуться домой и не сесть в тюрьму за убийство. Такая моя политика.

– Слава, ты что, реально собрался с этим… этими… – недоуменно промямлил капитан.

– Святослав Александрович, мы присягу давали. И нам бы не худо ее исполнить. Если тебе мало того, что мы видели сегодня, то мне вполне достаточно. Есть шанс всю эту шнягу прекратить? Очень хорошо. Для этого надо в Бельгию? В конце концов, не в Антарктиду.

– А как насчет у меня поинтересоваться? – Ровный только руками развел.

– У вас нет выбора, господин антиквар, – ответил художник. – Прискорбно, но вас его лишили. Кстати, какой суммой наличных в иностранной валюте вы располагаете?

* * *

Через полчаса «Паджеро» уносил четверых спутников по направлению к Нарве.

Тело несчастного Миши Пивника, запакованное в слои пупырчатой пленки и перемотанное скотчем, нашло пристанище в лесу на обочине одной проселочной дороги неподалеку от Кингисеппа.

Товарищам предстояла дальняя дорога, и только художник был уверен в счастливом прохождении таможен.

Бецкий вел машину и курил.

Быхов, накурившись до мокрого кашля, дремал, приклеенный исполнительной челкой к окну.

Понтекорво смотрел вдаль, а может, внутрь себя.

Антиквар, устроившись на заднем сиденье, шелестел страницами недочитанных бургундских бумаг, то и дело сверяясь со словарем в собственном телефоне.

А в багажнике тихо позвякивали меч и сабля, наверное, общались о давно минувших битвах на неведомой стальной лингве.

* * *

Кто я?

Опять этот проклятый вопрос и мгновенная вспышка боли.