Опасные земли

Согласившись, компания вступила под кров «Волчьего голода». Интерьер был настолько попсовый, что даже казался милым. Оленьи рога над первым камином и колесцовый пистолет над вторым. Фашины хвороста вдоль стен и вязанки чеснока под потолком. Керосиновые лампы и ржавые весы на полках. Все было как-то…

– Дешево, но с понтом, – поставил общий диагноз Быхов. – Пистолет, видал, какой?

– Подделка, причем дрянная, – уточнил диагноз антиквар.

Бецкий оказался более реалистичен.

– Фигня! Главное, пахнет вкусно, так что голодными не останемся!

И с этим тоже все согласились.

Переговоры о заказе доверили вести Ровному, вновь апеллируя к его опытности и знанию закордонных наречий. Официантка, что была одета фольклорно, вмиг распознала в собрании россиян, хотя Кирилл изъяснялся по-английски предельно чисто и не без претензии на оксфордский выговор, а остальные сидели, набравши в рот воды. Распознав, девушка страшно изумилась тому, что целый квартет русских мужиков упорно не желает заказывать водки. И даже от пива отказывается.

Что-то тут было не так – в этом девушка проявила завидную догадливость. В чем именно заключался непорядок, к своему счастью, она так и не узнала.

– Нарежусь, братцы, – пообещал капитан. – Когда все закончится, вернусь домой и нарежусь. Всех приглашаю, ты как, товарищ Понтекорво, поддержишь компанию?

– Не думаю, что смогу, – ответил художник, пристраивая свою непростую тросточку к столешнице.

– Чего так? Здоровье не позволяет или по идейным соображениям?

– На здоровье не жалуюсь, ротмистр. Просто для меня эта дорога, по всему выходит, без обратного билета.

Быхов пару секунд размышлял над идиомой «без обратного билета», а потом догадался и возмущенно сверкнул очами.

– Да ну тебя, придумаешь тоже! Что за упаднические эти самые?

Бецкий, без всякого смысла листавший меню с заманчивыми фотками еды, протянул:

– Насчет дороги. Не будет ли любезен многоуважаемый джинн ввести нас в курс дела. Детально. Пока заказ не принесли, пока мы спать не завалились и так далее.

С минуту пришлось истратить на пояснения, кто такой многоуважаемый джинн и отчего майор обращается к Понтекорво столь странно. Дедушка, хоть и жил на свете очень давно, а советских мультиков не знал вовсе. Когда все прояснилось, вредный старик пошел в отказ.

– Нет, джинн не будет. Пока рано. Во-первых, мы все устали, что скажется на восприятии, да и на изложении. Все-таки я старый человек, и бодрость моя далеко не та. Во-вторых, и это главное, господин антиквар еще не закончил с книгой. В ней, я полагаю, есть кое-какие ответы. Вам же не так много осталось, господин антиквар?

– Хватит мне господинкать через фразу, честное слово! – Ровный даже слегка вспылил, до того его успела утомить древнемодная манера выражаться, которой щеголял художник.

– Как же вы предпочитаете, чтобы я к вам обращался? – седые брови недоуменно сложились домиком.

– Да хоть «эй, ты» – оно все попроще! – Кирилл откашлялся и, слегка устыдившись мгновенной вспышки, произнес. – Гх-м, простите, вспылил. А с книгой я почти разобрался. В машине читать неудобно, телефон, где у меня словарик, в одной руке, листочки эти – в другой, трясет, ну вы понимаете. Но, в общем, еще часа три-четыре. Не художественный перевод, конечно, но в чем дело – усвою.

– Чудно, господ… Кирилл, как вас по батюшке?

– Кирилла вполне хватит.

– Чудно, – повторил Понтекорво. – Отвечая на ваш вопрос, господин майор, как только наш спутник осилит текст, я сразу расскажу все, что знаю. Насколько это возможно, конечно. В необходимых деталях.

– В необходимых? Кто будет определять уровень необходимости?

– Простите, но – я. Кое-что совершенно излишне и никак не поможет делу.

– Например? – вскинулся Быхов, на лице которого, что уже подернулось свежей щетиной, было нарисовано неудовольствие.

– Например, досадные расспросы о том, сколько мне лет на самом деле, откуда я родом и как умудрялся жить четверть века с устаревшим паспортом, – это явно лишнее. Только время изведем безо всякой пользы. А его у нас не сказать чтобы много.

– Принято! – Бецкий расстался, наконец, с меню и поглядел на коллегу со значением. – Принято, принято, товарищ капитан. На данном этапе расследования считаю вторжение в личную жизнь неуместным.

– Он вообще-то личную жизнь в качестве примера привел. Одного из, – Быхов покосился на художника, вовсе не смутившись не вполне вежливым упоминанием собеседника в третьем лице. – А сколько их еще, тех примеров? Ведь расследование – оно состоит из деталек, как ты не хуже некоторых знаешь. И детальки бывают важные в самых неожиданных разрешениях. Решать же, что нужно, будет он – человек без опыта и квалификации. А ты, товарищ майор, собираешься пойти на поводу у явного непрофессионала. Прощения, конечно, просим, отец, ты человек авторитетный, но в расследовании больно опыт нужен специфический. У тебя он есть, отец?

– Не могу похвастать, – Понтекорво аккуратно сложил руки на столе. – Но, извольте верить, сейчас мой опыт ценнее вашего. Как это теперь говорят? Я в этом бизнесе очень давно. Куда дольше, чем вы, ротмистр, на белом свете живете.