Опасные земли

Быхов, судя по всему, нуждался в уточнениях, и старший коллега уточнил.

– Мы, Слава, если ты вдруг не понял, не совсем на расследовании. Черт знает, как вообще назвать это безобразие, но точно не штатным расследованием. У меня такое впервые. У тебя – тоже. Товарищ Понтекорво, судя по всему, действует вполне уверенно, что подтверждает его заверения о компетентности. Считаю полезным довериться. Целее будем. Убедил?

Быхов неохотно склонил голову.

– Считай, убедил. В первом приближении. Ты – старший по званию и все такое, но…

Что «но», узнать не довелось, потому что фольклорная официантка притаранила здоровенный поднос со снедью, а при посторонних текущие вопросы обсуждать не хотелось. Пусть даже посторонние по-русски ни уха ни рыла.

– Да-а-а, лепота! Спасибо гражданину антиквару за угощение! – восхищенно воскликнул Бецкий, глядя на сгружаемые судки, тарелки и кастрюльки.

– Спасибо, гражданин антиквар! – сказал капитан. – Для полного счастья было бы очень полезно заполучить хотя бы одноразовые наборы мыльно-рыльных. Зубная щетка там, бритва и так далее. Особенно бритва. Я к завтрему весь зарасту, а это мерзко. Угостите, товарищ антиквар, еще и бритвами?

Ровный обещал угостить, после чего коллектив с хрустом вгрызся в еду.

* * *

Аэропорт Пулково пульсировал обычным ритмом воздушной гавани мегаполиса. Добавим: единственной, а оттого всегда загруженной, иногда до тромбоза. Вереницы такси и частных авто проталкивались под эстакадами на въезде и выезде. Возле пропускных шлагбаумов слышался умеренный мат – один аппарат заклинило, и теперь те, кто въехал в коридор между отбойниками, оказались подперты длиннющей очередью машин.

Люди роились.

Пассажиры и встречающие с провожающими. Сотрудники аэропорта и стюардессы. Продавцы и официанты ресторанов и десятков торговых точек. Таможенники и полиция.

Внутри живая масса растекалась целеустремленными ручьями и реками. Контроль на входе, к «Шоколаднице» и «Мама пицца», к стойкам регистрации и посадочным гейтам. На упаковку багажа, на получение багажа. К посадочному контролю. В туалеты и из них. Через дьюти фри и прочь оттуда с запаянным в пакеты алкоголем.

Солнце без пощады поджаривало весь этот вавилон на бетонной сковородке, кидаясь фотонами. Фотоны падали так густо, что хоть сачком лови. В небе ревели самолеты. Шел первый час после полудня.

У магнитной рамки при дверях состоялся один из тысяч коротеньких диалогов, как под копирку. Красивая девушка с каштановыми волосами и профессионально пустым взглядом поприветствовала очередного гостя:

– Пожалуйста, телефоны, ключи, все металлическое – в лоток.

Гость молчал.

– Пожалуйста, телефоны, ключи, все металлическое – в лоток, – повторила красавица.

Гость все так же молча еле шевельнул плечами, мол, нечего класть. Девушка на мгновение извлекла из недр внимательный взгляд, припрятанный в безразличие, как нож в ножны, чтобы не затупился о тысячи и тысячи секундных встреч. Но ведь не каждый день видишь человека без мобильного или хотя бы ключей! Так что взгляд извлекли и применили.

– Проходите, пожалуйста.

Гость прошел. Ничего не звенело. Да и вообще, первый, даже внимательный взгляд не нашел бы в нем ничего уж совсем необычного. Весьма не молод. Никаких следов растительности на худом и костистом, словно рубанком вытесали, лице. Судя по совершенно босому затылку, не было волос и под шляпой. Просто говоря, незнакомец был лыс, как бильярдный шар. Бросался в глаза рост. Из-за худобы человек будто прибавлял еще сантиметров десять. Но, если вдуматься, метр девяносто – метр девяносто пять, сиречь не гигант, а просто высокий.

Старомоден. Никакой фантазии насчет цвета: черный пиджак, черные брюки, черные ботинки, черная шляпа и белая рубашка. Все очень аккуратное, но такое же немолодое, как и сам владелец. Из рукавов торчали неправдоподобно крупные кисти, не руки, а настоящие клешни.

Вот, пожалуй, и все.

Каштановая стражница потушила взгляд, забыв очередного посетителя навсегда. Да и до него ли было!

Оператор сканера на багажной ленте вдруг громко забарабанил по клавиатуре, а через пару секунд во весь голос простонал слово «блин», так раскатив начальное «б», что любому было понятно – не блин он хотел упомянуть. И добавил:

– Настя, аллес! Закрывай лавочку!

– В каком смысле «аллес»?

– В том самом. Гамовер. Финиш. Зэц олл. Аревуар. У нас вся система раком… зависла, короче! Ни пса не пашет!

Настя, тряхнув гривой, принялась извиняться перед ожидающими пассажирами, отгородилась от мира лентой с табличкой «входа нет/no entry» и побежала с цокотом каблуков помогать посильно.

Оператор, пусть и пребывал в растрепанных чувствах, остатки джентльменства не растратил.

– Настя, ты чего?

– А-а?

– С тобой все в порядке? У тебя кровь носом!

– И правда… – пролепетала красотка, обмакнув пальцы в алую влагу под ноздрями.

– Ну-ка, присядь!

– Да, что-то голова кружится, я лучше посижу.

Вскоре у закрытой проходной показались парамедики, которые повлекли симпатичную привратницу в направлении медпункта.