Опасные земли

Наконец стихли последние отзвуки шагов, антиквар и чекист несли вахту посередь листвы и древесных стволов в солнечной пронизи. Капитан недолго смотрел за исчезнувшей парой, а после, опять недолго, на то, как антиквар мыкается с ножнами. Тогда он вновь открыл багажник, достал длиннейший матерчатый ремень и моток скотча.

– Давай, товарищ антиквар, свою приблуду. Сейчас под вот эту оковку двумя петлями обернем, теперь немного скотча… Та-а-ак! Теперь давай через плечо и под пистолетный ремень, чтоб не болталось. Красота! Макарыч у тебя на правом боку, а заточка на левом – удобно! Непонятно, правда, нафига, но раз дедушка говорит: надо, комсомол отвечает: есть!

– А выдержит?

– Это, брат ты мой, – двухдюймовая кордуровая стропа, она что угодно выдержит.

– Спасибо! – Ровный поворочался, пытаясь привыкнуть к внезапно навалившемуся на него отягчению.

Пистолет оттягивал пояс, а меч – плечо. К тому же длинный клинок неминуемо будет колотить по ногам – как управиться со всем этим добром, антиквар не имел понятия, отчего сразу ощутил себя обузой. До Быхова настроения напарника, видимо, дошли, поэтому он принялся говорить, дабы неловкости не было ходу. Инквизитор глубоко вздохнул и шумно выпустил воздух.

– Эх, ма! Запахи-то какие! Но лес все равно какой-то не такой, не нашенский. А пойдем-ка от машины за бровочку. Если кто будет за нами следить, сперва заметит «Паджеро», а мы заметим его. Не надо торчать здесь как три тополя. То есть два. Пойдем, пойдем. Ты смотри за машиной, а я в другую сторону. Как по мне, в зеленке на фишку лучше бы втроем, но, что имеем, надо выкручиваться.

Укрывшись за каким-то кустарником, друзья присели на землю, а Ровный стал инспектировать ПМ: легко ли ходит в кобуре, заряжена ли обойма и так далее.

– Не боись, – шепнул чекист, – я за оружием слежу, не подведет. Я твоего Макарыча отстреливал, он слегка косит влево и вверх. Будешь палить на двадцать метров, бери чуть ниже и правее, на сантиметрик, и все нормально.

– На двадцать? Я, дай Бог, на десятке попаду, я снайпер тот еще! – сказал Ровный и дослал патрон, а потом щелкнул предохранителем. – Откуда такое богатство? Оно же все не слишком легальное, или у нас короткоствол разрешили к свободной продаже, да я прошляпил?

– Не слишком, ага. С законными стволами переть на такое дело – тупость и гиблуха. Эти штуки мы изъяли в числе целого арсенала у одних сектантов в Лодейном Поле. Ребята мрачные и наглухо шизики. Оккультизм, ритуальные жертвоприношения, каннибальством баловались – как раз по нашему профилю. Но какие бы ни были психи – добра запасено у них было-о-о… Залюбуешься! Запасливые такие сектанты. Вот мы кое-что и не сдали под опись. Если конкретно, я не сдал. Бецкий пер в отказ до последнего, зачем-де оно нам и вообще – пожалеешь. Так вот я теперь жалею, что взял мало. Десяток-другой гранат не помешал бы.

Прямо на лежку товарищей спикировала нахальная птица. Спикировала и принялась прохаживаться, поглядывая на людей с любопытством. У нее была черная с белым грудка, нарядная золотистая спина в черную крапинку и желтый клюв. Клюв птаха немедленно применила по назначению, выковыривая из травы какую-то съедобную мелочь. Видать, человек никакого опасения не внушал – только интерес. Что за двуногая этакая нелепица?

– Надо же, ржанка, как дома, – сказал Быхов.

– Разбираетесь, капитан! Я могу только голубя от воробья, м-да, – ответил Ровный, не повернув головы. – А вот вы с Бецким, ну, сектантов это самое. Наверное, давно вместе служите?

– Столько не живут! Эх, – капитан издал тяжкий вздох. – Некоторые и не живут. Мы еще срочную вместе тянули под Псковом в прославленной 76-й гвардейской десантной в 237-м полку. Как меня с таким ростом в десантуру взяли – хрен его знает. Но батя десантник был кадровый, дед тоже – начинал еще у Маргелова. Помнишь, кто такой Маргелов?

– Обижаете.

– И это хорошо, а то забывать стали. В общем, династию, наверное, решили не прерывать, да и я КМС по парашюту как-никак. Аккурат в 16 годков напрыгал себе второе место на первенстве Европы, было время, эх! – Быхов еще раз тяжко вздохнул и заворочался позади антиквара, слегка озадачив еще одного слушателя – птицу. – Старший сержант Бецкий на год старше, был у меня дедушкой. Ух и зверюга наш Славочка, доложу я тебе! И попали мы оба осенью 1994-го под Грозный. Штурмовать, мать его, к Новому году. Я тогда помню, как на Союз все болты складывали, мол, взять ту высотку к 7 ноября, какая бесчеловечная тупость! А сами что? К Новому году, алкаша Ельцина порадовать, тьфу!

Капитан смачно плюнул, заставив ржанку испуганно отскочить на два шага. Впрочем, птиц не улетел, а продолжал прислушиваться, ему (или ей) тоже было интересно.