Опытъ закона о народонаселеніи

Если-бы мы отдались всмъ своимъ склонностямъ и страстямъ, то впали-бы въ самыя необыкновенныя и пагубныя заблужденія. Однако же мы имемъ полное основаніе думать, что вс эти страсти необходимы для насъ и что он не могли-бы быть устранены или даже ослаблены безъ существеннаго вреда для нашего благополучія. Пища, одежда, жилище, вообще все, что предохраняетъ насъ отъ страданій, причиняемыхъ голодомъ и холодомъ, составляетъ наши самыя неодолимыя и общія потреббности. Всми признано, что желаніе добыть эти средства существованія всегда было главною побудительною причиною дятельности человка, благодаря которой достигнуты безчисленныя выгоды и преимущества цивилизаціи. Погоня за этими благами и средства, употребленныя для достиженія и удовлетворенія ими нашихъ важнйшихъ потребностей, составляли, до возникновенія цивилизаціи и посл ея водворенія, главное блaгoпoлyчіе половины человческаго рода. Всмъ извстно, какое преимущество иметъ благоразумно направленное удовлетвoреніе своихъ потребностей; точно также извстно всмъ, что дурно направленное стремленіе удовлетворить свои потребности становится источникомъ бдствій и что общество вынуждено строго преслдовать того, кто въ такихъ случаяхъ прибгаетъ къ незаконнымъ средствамъ.

А между тмъ въ обоихъ случаяхъ желаніе удовлетворить свои потребности одинаково естественно и добродтельно. Поступокъ голоднаго человка, утоляющаго свой голодъ украденнымъ хлбомъ, лишь по своимъ послдствіямъ отличается отъ поступка того человка, который утоляетъ голодъ принадлежащимъ ему хлбомъ; послдствія-же эти заключаются въ томъ, что если не препятствовать людямъ утолять голодъ чужимъ хлбомъ, то количество хлба повсемстно уменьшится. Основаніе законовъ о собственности, различіе между порокомъ и добродтелью въ способ удовлетворенія желаній — все это давно добыто человчествомъ изъ опыта.

Еслибы удовольствіе, доставляемое удовлетвореніемъ нашихъ потребностей и естественныхъ склонностей, повсюду уменьшилось и утратило часть своей интенсивности, то, безъ сомннія, въ такомъ же размр уменьшилось-бы число проступковъ нарушенія собственности; но эта послдняя выгода произошла-бы на счетъ уменьшенія средствъ для нашего наслажденія. Мы замтили-бы, въ этомъ случа, что количество предметовъ, предназначенныхъ для удовлетворенія нашихъ желаній, уменьшилось-бы быстре, чмъ число покражъ, и, такимъ образомъ, общая для всхъ людей потеря благополучія оказалась-бы несравненно значительне, чмъ прибыль его, достигнутая въ другихъ отношеніяхъ. Если принять во вниманіе безпрерывный, тяжкій трудъ, на который обречено большинство людей, то нельзя не согласиться, что человческое счастье было-бы существенно искажено, если-бы надежды на сытый обдъ, на хорошее и теплое помщеніе было недостаточно для того, чтобы скрасить тяжелый трудъ і лишенія.

Посл чувства голода, самая общая и могущественная страсть — это любовь, принимая это слово въ самомъ широкомъ смысл. Добродтельная, облагороженная дружбою любовь, повидимому, представляетъ соединеніе самыхъ чистыхъ и глубокихъ наслажденій, соотвтствующихъ всмъ потребностямъ сердца. Она пробуждаетъ самыя доброжелательныя чувства и тмъ самымъ придаетъ всей жизни смыслъ и очарованіе.

«Исключите изъ половыхъ сношеній сопровождающія ихъ обстоятельства, говоритъ Годвинъ, и они станутъ презрительными». Точно также можно было-бы сказать: отнимите у дерева его втви и листву, и оно лишится своей красоты.

Правильныя черты, кротость, живость, впечатлительность, чувствительность, умъ, воображеніе плняютъ насъ; такія качества пробуждаютъ и питаютъ чувство любви.

Было-бы весьма ошибочно предполагать, что эта страсть ограничивается одними чувственными наслажденіями. Однимъ изъ важныхъ условій счастья совершенно справедливо признается тотъ образъ жизни, который каждый намчаетъ себ, и къ достиженію котораго стремится; я увренъ, что въ большинств такихъ плановъ любовь занимаетъ видное мсто, на ряду съ удовольствіями семейной жизни и радостями, доставляемыми намъ дтьми. Ужинъ у разведеннаго очага и удобное помщеніе не могутъ казаться намъ вполн привлекательными, если мы не связываемъ въ своемъ воображеніи эти удобства съ дорогими существами, съ которыми мы желали-бы раздлить ихъ.