Орда (Тетралогия)

С точки зрения Баурджина-Дубова, в лагере Джамухи царили самый настоящий разброд и анархия. Никакой дисциплины и в помине не было, несмотря на все потуги Чёрного Охотника и его людей… тоже не особо дисциплинированных, взять хоть бы вот этих стражей — Кэргэрэна и его подчинённых. Вот, сейчас будут с охраняемыми объектами арьку глушить — запросто. И никто им тут не указ. А иначе и быть не может — слишком уж разнокалиберный народец собрался: враждующие племена, плюс ещё и по религии разные — христиане, язычники, буддисты. Язычников, похоже, большинство.

Как и предположил Баурджин, разговор продолжился в гэре за баклажкой арьки. Правда, подчинённые Кэргэрэна Когтя её не пили — были выставлены наружу охранять гэр, да и сам начальник прикладывался к горячительному напитку поскольку-постольку, не очень-то и много… как и нойон. Гамильдэ-Ичен гостил у своей возлюбленной, что же касается Сухэ — так тот вообще не пил и явно выглядел озабоченным. Даже на месте не сидел, ёрзал, словно бы ждал чего-то. Наверное, тоже присмотрел себе какую-нибудь девицу и теперь думал, как отпроситься. Ну, пока не отпрашивался, видать, стеснялся.

Баклажка уже опустела наполовину, когда Баурджин, почувствовав тяжесть в мочевом пузыре, вышел за гэр, отлить. Стоял, глядя на журчащую струю, и чувствовал над головою высыпавшие на небо звезды. Думал. Хорошо было бы поручить Гамильдэ поговорить с Боргэ насчёт лошадей… да и вообще — насчёт побега. Само собой, не во все посвящая. Да, хорошо было бы. Жаль, не успел сказать. Впрочем, Гамильдэ не дурак — сам догадается.

Поправив полы дээла, Баурджин направился обратно в гэр… и вдруг замер, услыхав разгоравшийся у входа скандал. Да-да, именно скандал — разговор сразу же начался на повышенных тонах:

— Впустите меня! — требовал невесть откуда явившийся гость. — Я должен лично увидеть всех хогжимчи.

— Не можем! — упрямо отвечали воины. — Без разрешения старшего — не можем.

— О, небо! — Гость посмотрел на луну. — Так позовите его, в конце-то концов!

Господи!

Баурджин только сейчас рассмотрел скандалиста.

Барсэлук!!!

Вернее — верный слуга Кара-Мергена Игдорж Собака!

Что же, стражники его не знают? Или просто так — выпендриваются? А ведь могут и не знать, вполне вероятно — Чёрному Охотнику не нужно, чтобы весь лагерь знал в лицо исполнителя его тайных дел.

— А с чего мы должны его звать? — Воины были непреклонны, дотошно исполняя данный командиром приказ. — Нам велено и самим не входить и никого не впускать. Как же мы ему о тебе доложим? Как позовём? Хотя… если ты немножко подождёшь, тут есть один человек, он только что вышел и сейчас…

— Небо!!! — Барсэлук воздел над головой руки. — Небо ещё не видело таких тупых типов, как вы! Ну, вот же пайцза!

— Э, ты поосторожнее, парень, — воины явно обиделись, — за такие слова можно и схлопотать. А эта пластинка… Мы никогда таких не видали, что ты её нам суёшь?

— О небо! О великий Тэнгри! Ну, не самого Кара-Мергена же мне звать?!

Спору положил конец Кэргэрэн Коготь. Выглянул из гэра, сплюнул и произнёс почти как чистый русак:

— Что за шум, а драки нету? Что тут за тип?

— Я Барсэ… Тьфу ты — Игдорж Собака!

— Какая ещё собака?

— Если ты десятник Кара-Мергена, то должен был обо мне слышать. Вот моя пайцза, у твоих дурней.

— За дурней сейчас схлопочешь!

— О великий Тэнгри! Да как же ещё вас назвать?!

— Ах ты, пёс! И правда — собака!

— Цыц!!! — внимательно рассмотрев пайцзу, прикрикнул на парней Кэргэрэн и, почтительно вернув металлическую пластинку гостю, кивнул на вход в гэр. — Прошу, уважаемый Игдорж. Извини моих воинов — они не во все тонкости посвящены.

— Вижу.

Надо ли говорить, что во время всей беседы Баурджин вовсе не стоял столбом, а, прижавшись к земле, прятался за пологом гэра?

Появление Барсэлука, честно говоря, его встревожило. Но гораздо больше огорчило другое — слова Сухэ, появившегося в проёме юрты.

— Сонин юу байнау, Барсэлук-гуай, — спокойно произнёс тот, приветствуя Игдоржа Собаку. — Долго же ты заставил себя ждать.

Глава 10 Побег Июль—август 1201 г. Северо-Восточная Монголия

Вблизи горы сойдём с коней,

Там наши пастухи коней

Найдут себе огонь и искры!

Л. Данзан. Алтан Тобчи

Барсэлук и Сухэ! Невероятно! Впрочем, а почему бы и нет? Над Сухэ любили подшучивать, и недалёкий парень, вполне возможно, принял незлобивые насмешки всерьёз. Затаил обиду, и вот тут как раз подвернулся удобный случай отомстить, сорвав поручение Темучина. Интересно, что ему обещал Барсэлук, вернее — Игдорж Собака? Хотя — вот это как раз и неинтересно, гораздо интереснее — что ему выболтал Сухэ? Неужели — всё?