Орлиный услышишь там крик...

Перед штурманом карта. Она потерта от ранее проложенных курсов. Но для него каждый прокол циркуля хранил события из трудной жизни корабля-спасателя. Вот здесь, на траверзе поселка Нельма, его судно потеряло ход. Шторм развернул корабль лагом и погнал на скалы. За минуты нужно было отремонтировать машину. И все матросы спустились в шахту, чтобы помочь механику. Они разбирали двигатель в полутемной шахте, как в стальном качающемся гробу, и каждую минуту ожидали удара о скалы…

Другой прокол на карте. Другое событие.

У острова Камень Опасности умирал корабль. Он сел на подводную скалу. Вода залила трюм и машину. Все смолкло, потух свет. Спастись на шлюпках возможности нет. Волны разбили бы шлюпки. На помощь кораблю отправился спасатель «Сигнальный». Двое суток в штормовую погоду матросы спасателя работали, чтобы снять со скал поврежденный корабль и отбуксировать его в ближайший порт…

Недалеко от острова Кунашир потерял ход японский сейнер. Это было зимой. Судно намотало на винт сеть, и двое русских матросов ныряли с аквалангами в ледяную воду, чтобы освободить винт от сетей…

Вот что напоминали штурману точки на старой морской карте.

…На этот раз двенадцатибалльный шторм как будто решил навсегда покончить с «Сигнальным». Громадные волны подминали под себя крохотное суденышко. Несколько матросов заболело морской болезнью. Дежурный моторист разбил голову о вентиль в машинном отделении. Но «Сигнальный» не имел права сворачивать с курса. Он спешил к другому кораблю, которому сейчас, может быть, угрожает смертельная опасность. И вдруг произошла беда…

— Капитана просят подняться наверх! — взволнованно крикнул рулевой.

Оказалось, что с правого борта оторвались баллоны с кислородом и начали гулять по палубе. Огромные полутонные баллоны, как тараны, сшибали с палубы надстройки, дробили шлюпки, рвали снасти. Достаточно было одной искры, чтобы кислород взорвался, как бомба. Надо было поймать баллоны и закрепить на место. Судно швыряло во все стороны. Рискуя жизнью, связавшись канатом, чтобы не смыло волной за борт, матросы стали ловить баллоны и в конце концов сумели крепко принайтовить их к бортам…

К вечеру следующего дня «Сигнальный» подошел к «Петру Рукавишникову». Пароход не мог противодействовать шторму. Он крепко сидел на мели, медленно опускаясь набок. Через некоторое время спасать его было бы бесполезно. «Сигнальный» приблизился к пароходу. Мы начали заводить концы тросов.

Через несколько часов пароход снялся с мели и двинулся своим ходом. Но «Сигнальный» не мог идти к порту приписки. Позеленевшие от усталости матросы еще должны были выручать сейнер «Заря» около острова Шикотан. «Сигнальный» направился к Курилам. Издали на фоне грозного, взбешенного моря ярко белел его широкий, с крутыми бортами и высокой надстройкой корпус. Корабль шел, упорно борясь с волнами. Для него не существовало штормов…

КАК НАШЛИ НАХОДКУ

А «Петр Рукавишников» направился в Находку, город, в котором давно я мечтал побывать.

Над Находкой только что прошумел дождь. Потоки воды сносили в море опавший кленовый лист скверов. Огромная черная туча уползла к сопкам и долго там таяла, опуская на землю сизые полосы ливня. А когда она совсем обессилела и рассеялась, выглянуло красное солнце. По глади бухты, по пароходам, по верхушкам портовых кранов, по мыскам, зеленеющим вдали, расплескался алый свет. И все вокруг заиграло, запело: загудели гудки, зашумели на асфальтовой трассе машины, снова закипела жизнь огромного порта и города, на минуту остановленная могучим приморским ливнем.

Я поспешно шел по улице. Меня не удивляло, что домд здесь новые, чистые, что горожане по-особенному приветливы. Удивляло другое. Я ходил от поселка Рыбников к порту, от порта к судоремзаводу (Находка пока что состоит из поселков, соединенных автомагистралью) и тщетно пытался найти то, что мы называем историей: старый дом или старый сад. Но ничего подобного в Находке не было. Создавалось впечатление, что люди просто взялись да разом и выстроили этот город.

А между тем у Находки, как и у любого другого города, есть свое увлекательное прошлое. Только это прошлое не сохранилось во внешнем облике города, а осталось в одном из зданий со скромной вывеской: «Архив Находкинского горисполкома». Вот здесь-то среди позеленевших от Старости папок, документов, газетных вырезок, казенных отчетов и можно было узнать о том, как рождалась Находка.

…В одну из июньских ночей 1859 года русский парусно-паровой корабль «Америка», пересекавший Японское море, у скалистого мыса Поворотного попал в шторм.

— Господин капитан! На баке течь! — крикнул вахтенный офицер. — Прикажите рубить бизань! Разворачивает на бейдевинд!

— Штурман Корф! Неужели мы не найдем никакого укрытия? — спросил капитан.

— Берега сии на плане ни бухт, ни заливов не имеют, — последовал ответ.

— Рыкин, Ставрюк! Убрать грот-марсель! — приказал матросам вахтенный офицер.

— Сорвутся, — поопасался капитан и вдруг крикнул: — A-а, черт возьми, прекратить! Рубить всю грот-мачту!

— Нас гонит на рифы! — испуганно доложил впередсмотрящий.