Осада

В темноте идущих не было видно, однако по звуку их шагов можно было определить, что они шли по направлению к «ничейной» полосе. Пройдя мимо Георгидзе метрах в тридцати, они остановились и стали разговаривать; о чем именно, было не разобрать, но по голосу ефрейтор узнал в одном из них Матвея Кузьмича. Когда они подошли совсем близко к месту, на котором лежал Георгидзе, он тихо поздоровался:

— Здравствуйте, Матвей Кузьмич. Вы ищете кого или просто решили немного прогуляться?

Ожидая ответа, ефрейтор заранее наслаждался тем, какое впечатление произвели его слова на командира и его замполита, так как ни тот, ни другой его не заметили. Ротный только вздохнул, а сопровождавший его младший лейтенант даже ойкнул от неожиданности.

— Значит, жив-здоров, — тихо произнес Костров, — а мы боялись, уж не случилось ли чего с тобой.

— За меня не беспокойтесь, — важно ответил Георгидзе. — Я свое дело знаю туго, так что бояться вовсе не нужно.

— Ефрейтор, доложите командиру роты как положено, — прошипел из-за спины ротного младший лейтенант.

«Научился бы сначала на местности ориентироваться, юнец!» — чуть было не сорвалось с языка пожилого ефрейтора, но он вовремя сдержался и, вынув изо рта трубку, сделал вид, что не расслышал слов замполита, и спокойно продолжал:

— Я бы на твоем месте, Матвей Кузьмич, за роту побеспокоился, о чем я давно собираюсь поговорить, да тебе все некогда… Вот загляну как-нибудь в штаб батальона, а то и полка, наверняка найду там кого-нибудь из политработников, у кого будет время, чтобы выслушать меня…

Капитан Костров почувствовал себя довольно неудобно. Желая выручить своего командира, замполит слегка обиженным голосом спросил:

— Если у вас имеется жалоба, ефрейтор, почему вы не обратились ко мне?

Георгидзе улыбнулся, что можно было почувствовать по его голосу.

— Товарищ капитан, разрешите откровенно ответить на вопрос замполита?

— Что с тобой случилось? — неохотно спросил Костров.

— Товарищ капитан, мне доложить по всей форме или, может, поговорим как подобает старым фронтовикам? — вопросом на вопрос ответил ефрейтор.

— Прямо здесь? — Костров усмехнулся.

Георгидзе промолчал и сунул в рот трубку.

— Тебя когда сменят? — поинтересовался ротный.

— Не знаю. Кругом полная тишина. Мне же было приказано уничтожать фашистов, если они будут вылезать из своих стальных «черепах», не щадить и тех, кто попытается забрать этот хлам с поля боя.

Костров тихо хихикнул, но ничего не сказал.

Георгидзе раздражало молчание ротного, и потому он спросил:

— Нет ли у тебя немного табачку, Матвей Кузьмич, а то у меня трубка погасла.

— А вы еще тут и курите? — удивился замполит.

— Я всегда курю, когда позволяет обстановка, — спокойно ответил Георгидзе, — но еще никто и никогда не замечал этого: ни противник, ни наши проверяющие.

— Подставляй руку, — сказал Костров, ища своей рукой руку ефрейтора.

Георгидзе набил табаком трубку и, ссыпав остатки в карман, раскурил ее точно таким же образом, как и до этого, особенно следя за тем, чтобы табачный дым не относило в сторону офицеров. Уловив чутким ухом, как младший лейтенант с шумом вдыхает в себя воздух, ефрейтор мысленно сказал: «Принюхивайся, принюхивайся, все равно ничего не почувствуешь…»

— Вы мне ничего не ответили, товарищ капитан, — тихо обратился ефрейтор к ротному.

— Давай поговорим, — пробормотал Костров, — раз ты так хочешь…

— Тогда располагайтесь на моей огневой точке, Матвей Кузьмич. Правда, она не ахти какая: так, норка, но дооборудовать ее до полного профиля я не вижу смысла. Угостить мне вас здесь нечем, разве что разговором, а это всегда пожалуйста.

Костров нахмурился и сел на землю, предварительно подсунув под себя полы шинели.

— Садись, младший лейтенант, — сказал капитан, обращаясь к замполиту.

— Да, да, конечно, — поспешил предложить Георгидзе. — Кто с вами пришел, Матвей Кузьмич, тот мой гость.

— Знаю я ваши грузинские обычаи, — добродушно сказал Костров. Дождавшись, пока офицер уселся, спросил Георгидзе: — Ну, выкладывай, что там твою душу тревожит?

— Я рад, что ты здесь не один, Матвей Кузьмич, — задумчиво произнес ефрейтор. — Вообще-то я хотел поговорить с тобой с глазу на глаз, и это было бы тоже правильно, но так, пожалуй, даже лучше… Думаю, что намного лучше.

Сделав из трубки несколько затяжек, ефрейтор немного помолчал. Костров тоже молчал. Лишь один младший лейтенант беспокойно заерзал на своем месте, чем вызвал улыбку у Георгидзе.

— Переходите к сути дела, ефрейтор, — не выдержав, нарушил первым тишину замполит. — Только не забывайте о том, что перед вами, на «ничейной» земле, сидят два офицера…

В этот момент Георгидзе почувствовал предупредительный толчок по голенищу сапога. Он улыбнулся и добродушно сказал:

— Не того толкаешь, Матвей Кузьмич. Это не я тороплюсь, а младший лейтенант. Я уже давно для себя усвоил, когда надо спешить, а когда — нет.

— Я тебя слушаю, — тихо заметил Костров.

Георгидзе кивнул. Ему понравилось, что капитана нисколько не смутило его замечание.