Осень

Несмотря на то, что Майкл лег спать в изнеможении, он проснулся, встал и оделся к шести часам следующего утра. Он провел еще одну неудобную и почти бессонную ночь, ворочаясь на жестком деревянном полу рядом с кроватью Эммы. Он был рад, что проснулся раньше нее. Она не сказала ничего такого, что заставило бы его подумать, что она возражает против его присутствия, но он был тихо обеспокоен тем, каковы, по ее мнению, были его причины. Независимо от того, о чем она могла думать, а могла и не думать, ему стало намного лучше не спать одному.

Несмотря на то, что до его двадцать девятого дня рождения оставалось всего пару недель, Майкл провел последние несколько темных часов, свернувшись калачиком в страхе, как испуганный ребенок. Его разум был полон иррациональных фантазий, подобных которым он не испытывал с тех пор, как ему исполнилось восемь или девять лет. В предрассветных сумерках он спрятался под одеялом от монстров, притаившихся под кроватью и за дверью шкафа, и обнаружил, что сидит в темноте, выпрямившись, уверенный, что что-то ужасное и неопознанное поднимается к нему по лестнице. В глубине души он знал, что это были не более чем глупые мысли, и что звуки, которые он мог слышать, были просто незнакомыми скрипами и стонами старого дома, но это не имело ни малейшего значения. Страх было невозможно игнорировать. В детстве его всегда спасала от кошмаров комната родителей, но не сегодня. Сегодня нечему и некому было помочь, и горькая реальность за дверью фермерского дома была хуже, чем любой кошмар, который он когда-либо видел.

Как только утренний свет начал проникать в дом, он почувствовал себя увереннее. Неприятный страх, который он испытал, быстро сменился неприятной глупостью, заставившей его почувствовать себя почти смущенным из-за того, что он был так напуган ночью. В какой-то момент только что прошедших долгих часов, когда завывающий снаружи ветер выл и хлестал по деревьям с невероятной и безжалостной свирепостью, он заткнул уши и крепко зажмурил глаза, всем сердцем надеясь, что заснет и проснется где-нибудь в другом месте. Хотя никто больше не видел и не слышал его, при холодном свете дня ему стало стыдно за то, что он позволил появиться искорке в своей дерзкой и высокомерной внешности.

Это был крепкий, безопасный и надежный дом, и Майклу не нужно было беспокоиться. Несмотря на все, что он вообразил в темноте, никому и ничему не удалось проникнуть на ферму Пенн. Все еще одурманенный сном, он, спотыкаясь, прошел на кухню и зажег газовую плиту. Постоянный низкий рев горелки странно успокаивал, и он был рад, что тяжелая тишина раннего утра наконец-то была нарушена. Немного расслабившись, он вскипятил чайник воды и налил себе кружку крепкого черного кофе, который быстро выпил. Он приготовил себе завтрак, но смог съесть не больше пары ложек.

Скучающий, усталый и беспокойный, он отчаянно нуждался в том, чтобы найти себе какое-нибудь занятие. Как он уже недавно обнаружил, в эти дни незанятая минута, как правило, казалась часом, а пустой час, казалось, тянулся больше суток.

Открытая дверь из кухни вела в большое подсобное помещение, куда Майкл бесцельно забрел. Вчера он провел там некоторое время, но не более получаса. В самом дальнем углу комнаты была груда пустых картонных коробок и другого мусора, от которого выжившие еще не смогли избавиться. Для них троих это была наименее важная комната в доме, и поэтому они уделяли ей мало внимания, кроме как использовали ее как временный склад. Майкл секунду или две думал о том, чтобы попытаться привести комнату в какой-то порядок, но, по правде говоря, его это не беспокоило. Он хотел чем-то заняться, но это должно было быть что-то интересное. Ему нужно было нечто большее, чем просто что-то, что могло бы его отвлечь. Он хотел чего-то такого, что захватило бы его воображение и полностью завладело бы его вниманием.

Высоко на стене напротив двери, через которую он только что прошел, была деревянная полка. Немногим больше искореженной деревянной доски, поддерживаемой тремя ржавыми скобами, полка была завалена всяким хламом. Заинтригованный, Майкл подтащил стул через всю комнату и забрался наверх, чтобы посмотреть поближе. На первый взгляд там, казалось, было очень мало интересного – какие–то старые садовые инструменты и химикаты, выцветшие и пожелтевшие книги и газеты, стеклянные банки, полные гвоздей, болтов, шурупов и тому подобного, - но затем он наткнулся на неожиданную и безошибочную форму. Это был приклад винтовки. Он осторожно потянул за него, опасно балансируя на стуле, любуясь покрытым паутиной и грязью оружием. Инстинктивно он снова потянулся и нащупал путь вдоль полки, сначала слева, а затем справа от того места, где он нашел винтовку. Вытянув пальцы во всю длину, он схватил пыльную картонную коробку и подтащил ее поближе. Теперь, встав на цыпочки с винтовкой под мышкой, он приподнял крышку коробки и увидел, что она полна патронов. Как ребенок с новой игрушкой, он поднял коробку, спрыгнул и отнес все обратно на кухню.