Читаем Осень полностью

Сила Божья в немощах явна!

Не забывши о платьях цветов,

Бог тебя не оставит подавно!


Помолись, если худо тебе:

Бог возьмет на себя груз лишений!

Плачь за тех, что удачлив в судьбе:

Слишком много у них искушений!

Размышляю я вновь


Размышляю я вновь:

Что любовь? А что страсть?

Страсть слепа – не любовь,

Она жаждет лишь власть.


О себе только мнит,

А «любимый» – не в счет.

Страсть рассудок затмит,

Душу в деготь толкнет.


Страсть боится нужды,

Охлаждают года.

Завыл ветер беды —

От нее ни следа.


Любовь – жертва собой

Ради счастья того,

Кто дарован судьбой,

Все всегда для него.


Недостатки в нем зрит:

Ей не нужно прикрас.

Любовь мир озарит

Лучезарностью глаз.


Ее радость – помочь

Просто так, без наград.

Сможет все превозмочь,

Путь найдет наугад.


Душа в небе парят,

Ничего, что в слезах:

Ведь страданье творят,

Оживив земной прах.


Мне любовь послал Бог,

Страсть мне дал сатана.

Тлену кончился срок!

Небу вечность дана!

Снова сердце тревожно заныло


Снова сердце тревожно заныло,

И заплакала воском свеча,

Одиночество дверь преградило,

Оставляя уколы меча.


Содрогаясь душою от боли,

Истекала кровью любовь,

Не смирившись с жестокостью доли,

Что тебя не поздравила вновь.


И алели печально гвоздики,

И играло в бокале вино.

На портрет так же падали блики,

Как и было когда-то давно.

Дождь тротуары все покрыл


Дождь тротуары все покрыл

Мозаикой зеркальных лужиц.

И в них с печалью отразил

Бесцветность одиноких улиц.


А он мечтал увидеть луч:

Он был романтиком по сути,

Но, видя холод мерзких туч,

Он пожалел о той минуте,


Когда затеял этот фарс,

Забыв, что лето не вернется.

Очнувшись, злился: снежный барс

Сюда неслышно уж крадется.

Дождь со снегом в окно барабанит


Дождь со снегом в окно барабанит,

А в окне непроглядная тьма.

Он природы указ оглашает,

Что на трон скоро сядет зима.


Прилетит снежных гор королева

На хрустальных узорных санях.

Ветру будет простор для напева

В мире вьюг, в незакрытых сенях.


Будет шиться и белое платье,

Чтоб с морозом идти под венец.

Лишь полгода продлятся объятья:

Весна – крах для холодных сердец!

Неприкаянный ищет ночлег


Неприкаянный ищет ночлег.

Ветер воет, готов разорвать.

В лицо хлещет крупинками снег:

Шаг назад, шаг вперед – не видать.


Обессиленный, еле идет,

Стынет кровь под добротным пальто.

Ниоткуда он помощь не ждет:

Сгинет здесь – не узнает никто.


Он богат, но, увы, одинок.

Он хотел от себя убежать…

Ждет, как нищий, в дали огонек,

Где б смогли обогреть и понять.

Когда в судьбе нет главного у нас


Когда в судьбе нет главного у нас,

Пытаемся вторичным заменить.

Игрушка новая обрадует на час,

Но пустота опять начнет душить.


Кто видит счастье в женщинах, в вине,

Кто покупает редкий мерседес,

А кто-то ищет рай в чужой стране,

Не находя: душой своей Небес.


Будь даже ты над многим властелин,

Коль нет любви, в душе не правит Бог,

Хоть покупай двадцатый лимузин,

Ты жалок будешь, нищ и одинок.

Сколько раз я пыталась тебе изменить


Сколько раз я пыталась тебе изменить,

И случалось увлечься другим на мгновенье,

Но душа продолжала тобой только жить.

Растворявшись, мираж являл правды виденье.


Мне в себе ошибиться Господь не давал:

Если падала я – на Отцовские руки.

Вёл меня по тропе, каждый шаг помогал

И во мною делил все: и радость, и муки.


Мне шептала душа, что с тобой мы одно,

Пускай мимо пройдешь и меня не узнаешь.

Не смогу изменить: буду ждать все равно!

Равнодушьем своим зря любовь ты пугаешь!

Через время пойму, что творится сейчас


Через время пойму, что творится сейчас,

Осознаю: что? как? почему? для чего?

Восхвалю Бога я, что опять меня спас:

Не по-моему было мне лучше всего!


Положусь на Него! Я не знаю – Он знает!

И не даст бремя мне, что не в силах нести!

В самый трудный момент грешной мне помогает

По ревущим волнам корабль жизни вести.

Не заметив, не зная ,увез


Не заметив, не зная, увез

Часть меня ты с собой в дальний край,

Оставляя холодным град слез

И в октябрь перекрашенный май.


Сердцем чую, не веря словам:

Ты уехал! Душа мерзнет в зной,

И, подобно стальным рукавам,

Тучи сходятся днесь надо мной.


Репетируешь новый отъезд?

И, как знать, может быть, навсегда?..

Только ждать мне тебя – вечный крест! —

Хоть во сне, но вернешься сюда!

Первый солнечный день после долгой зимы


Первый солнечный день после долгой зимы.

Растворились громады сплошных облаков.

Новый в жизни виток: время кончилось тьмы,

Но как странно увидеть себя без оков.


Надо жить научиться без боли, без слез,

Что сроднились с душой, ее сущностью став.

Не забыть ничего: если кто под откос,

Чтоб понять и помочь, в нем себя ту узнав.


В этой новой судьбе новой будет любовь,

Собой вечность пронзит фейерверком комет,

Коронует тебя и представит мне вновь,

Но не будет тоски в крае солнечных лет.

Отшумели грозовые бури


Отшумели грозовые бури.

На душе такая тишина!

Серый цвет сменив на цвет лазури,

Жизнь неясной радостью полна.


Уж покой приятен и не гложет

Безучастной праздностью своей,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия