Осень в Пекине. Рассказы

Продвигаясь мелкими шажками, так подходившими к его остроносым туфлям, верх которых, сделанный из бежевого сукна, довершал достоинство того, на чем он держался, шел Афанагор. Короткие трусы из зимней холстины позволяли его острым коленям беспрепятственно двигаться, а рубашка цвета хаки, вылинявшая от дурного с ней обращения, пузырилась у пояса. В довершение портрета следует добавить колониальный шлем, который остался висеть в палатке на гвозде, из чего следовало, что он никогда его не носил. Он размышлял о наглости Амадиса и о том, что этого парня следует разок-другой проучить, да и того, пожалуй, будет недостаточно. Он смотрел в землю, как это обычно делают археологи, чтобы ничего не упустить, поскольку открытие часто является делом случая, который обычно бродит у поверхности земли, как о том свидетельствуют записи монаха Орфопомпа, который жил в десятом веке в монастыре бородачей и был их настоятелем, поскольку лишь он один мог выводить буквы. Афанагор вспомнил день, когда Лардье поведал ему о прибытии в округу некоего господина Амадиса Дуду; искра надежды вспыхнула у него в голове, если только это бывает именно там, свет от которой был поддержан последующим обнаружением этого ресторана, и он подумал, что последний разговор с Амадисом вернул его в изначальное состояние безнадежности.

Возможно, вновь прибывшие всколыхнут эксопотамскую пыль, кое-что переменится, состоятся встречи с приятными людьми. Афанагору было безумно трудно размышлять, поскольку в пустыне эта привычка утрачивается очень быстро; вот почему его мысли обретали форму выражения языка пожарных: свет от возгоревшихся надежд... и все в том же духе.

Итак, высматривая случай и все, что находилось у земли, думая о монахе Орфопомпе и грядущих переменах, Афанагор заметил наполовину засыпанный песком камень; он стал на колени и попытался его вытащить, археолог уже догадался, что его ждет, поскольку он уже успел обкопать его со всех сторон, но так и не добрался до основания. Тогда он со всего маха нанес молотком удар по гладкой поверхности гранита и почти сразу же приложил ухо к нагревшемуся на солнце камню. Он услышал, как звук разошелся в разные стороны и потерялся в далекой подземной глубине, и он понял, что здесь может многое найти. Он запомнил это место относительно расположения каравана и тщательно присыпал песком источенный угол памятника. Он еще только заканчивал работу, как мимо него проехал первый грузовик, заваленный ящиками. Сразу же за ним следовал второй — с багажом и оборудованием. Грузовики были очень большими, их движение сопровождалось веселым перезвоном рельсов и инструментов в покрытых брезентом кузовах, в глаза археологу бросилась красная тряпка, прикрепленная сзади. Чуть поодаль ехал третий грузовик с людьми и багажом, а шествие замыкало желто-черное такси, опущенный флажок которого не предвещал ничего хорошего пожелавшему им сейчас бы воспользоваться. В такси Афанагор заметил красивую девушку и поприветствовал рукой пассажиров. Словно ожидая его, такси притормозило. Он поспешил к машине.

Навстречу Афанагору вышел сидевший рядом с водителем Ангел.

— Это вы нас ждете? — спросил он.

— Я вышел вам навстречу,— сказал Афанагор.— Поездка прошла хорошо?

— Она была не слишком трудной, за исключением того, что капитан решил продолжить ее по суше на своем корабле.

— Охотно вам верю,— сказал Афанагор.

— Вы господин Дуду?

— О нет, только не это! Я не хотел бы быть господином Дуду, даже если бы мне подарили всю коллекцию горшков Бритиш Музеомма!

— Извините,— сказал Ангел.— Я не знал.

— Ничего,— сказал Афанагор.— Я — археолог. Работаю здесь.

— Рад познакомиться,— сказал Ангел.— Я — инженер, меня зовут Ангел. А там сидят Анна и Рошель.

Он указал на такси.

— И я тоже! — проворчал шофер.

— Конечно, и о вас мы не забудем,— пообещал Ангел.

— Выражаю вам свое сожаление,— сказал Афанагор.

— Почему? — спросил Ангел.

— Думаю, Амадис Дуду вам не понравится.

— Это было бы действительно прискорбно,— сказал Ангел.

Анна и Рошель целовались в такси. Ангелу это было известно, и на душе у него скребли кошки.

— Может, пройдемся пешком? — предложил Афанагор.— Я все вам объясню.

— С удовольствием,— согласился Ангел.

— Я могу ехать дальше? — спросил шофер.

— Езжайте.

Удовлетворенно взглянув на счетчик, он включил передачу. День выдался для него удачным. Ангел взглянул на заднее стекло отъезжавшего такси. Было ясно, чем занимался Анна, был виден только его профиль. Ангел опустил голову.

Афанагор смотрел на него с удивлением. Тонкие черты лица Ангела хранили следы бессонницы и ежедневных переживаний, а его широкая спина слегка ссутулилась.

— Странно,— произнес Афанагор.— Ведь вы — красивый парень.

— И все же ей нравится Анна,— произнес Ангел.

— Он чересчур плотно сложен! — заметил Афанагор.

— Это мой друг,— сказал Ангел.

— Да...

Афанагор взял молодого человека под руку.

— Вас могут обругать.

— Кто? — спросил Ангел.

— Этот злосчастный Дуду. Под предлогом того, что вы прибыли с опозданием.

— Ну, на это мне наплевать,— сказал Ангел.— А вы производите здесь раскопки?